Кровь земли

Что сразу насторожило в этом городишке, так то, что все дома одинаковы. Абсолютно все! Как под копирку. Одинаковые крыши, одинаковые двери. Разница только в том, что по одну сторону улицы высажены хвойные деревья, а по другую – лиственные. В принципе, этого не может быть! Казармы на военной базе, и те отличаются друг от друга, не то что эти дома.

Да, в США существует типовая застройка. Есть определенные дома по типовым проектам. Но чтобы все по одному проекту… Братья-близнецы.

Такого даже не было в наших тренировочных лагерях. В Подмосковье выстроены поселки с домами из разных стран. Один поселок – мини-США. Второй – мини-Англия. Наверное, таких поселков много. Но я был только в трех.

Там представлены дома из разных штатов, из разных климатических зон. От Калифорнии до Аляски. Там и улицы, разметка, все как в предполагаемой стране пребывания. Как зайти в дом. Какие замки типовые. Как их открывать без ключа. Где гардероб. Как устраивают типовые тайники в этих домах. Какая бытовая техника используется на кухне. Как ее включить и использовать. Много чего интересного можно увидеть в домах чужой страны.

Так, например, как ездить на машине по США? Правый поворот на красный сигнал светофора можно делать, а в каких случаях нельзя?

Или в Англии у машин руль справа. И как ездить на такой машине с механической коробкой передач? В теории легко, попробуйте на практике, да и перестраиваться сложно, тем паче при движении по кольцу!

Не знаю, как обучали наших движению в Китае или Египте… Там нужно иметь особый талант.

А в этом Гринвилле… Не нравится. Как в казарме. Как в военном тренировочном лагере. Даже хуже.

Да и те люди в униформе на поле и дороге… Этот населенный пункт уже совсем не нравится. Надо быть осторожным. Предельно осторожным.

Ехать нужно неспешно. Тот, кто выезжает из дома, имеет преимущество проезда. Не хватало мне еще попасть в аварию.

Только подумал, и тут… Нет, не машина, которая резко стартанула от ворот… Мяч справа вылетел из двора под мою машину, и мальчишка следом…

Тормоз, руль резко влево, чуть газа, чтобы уйти с линии удара. Удар! И тишина! Ребенок должен заплакать, если жив! Жив?! Удар слабенький был! Да и ребенок был маленький. Ему много и не надо! Голова меньше мяча! Японский городовой! Мать твою душу!

Впервые за много лет захотелось заорать на чистом русском мате! От души! В ветровое стекло, чтобы оно лопнуло от моей ярости, пошло трещинами и вылетело на капот!

Коробку передач на «паркинг», ручник затягиваю одним рывком. Как долго выходит ремень из замка! Отшвыриваю ремень. Он не успевает спрятаться в стойку, ударяет по рулю.

Ходу! Плевать, что машина стоит почти поперек. Подождут! Прошла всего пара секунд, а кажется, что не меньше получаса! Сердце вырывается из груди! Мозг подсознательно просчитывает всевозможные варианты, что говорить в полиции. С судимостью в Америке ты – никто. Никогда не поднимешься, можно сворачивать свое резидентство и возвращаться на Родину! И труд десятков, а то и сотен людей, чтобы я «пустил псу под хвост»?!

Не закрываю дверь, обегаю машину. Малыш лежит на животе на земле и дергается. Ну, жив… Это уже хорошо.

Автоматически отмечаю, что на двери небольшой отпечаток детской руки. След как будто не кровавый, а типа джема. Знаю, как выглядят кровавые следы…

Мальчишка пытается ползти под машину. Плохо получается. Аккуратно поднимаю его. Он сердито смотрит мне в глаза. Вроде цел. Ощупываю его, не отводя взгляда от его лица, снимая реакцию по боли. Он просто смотрит на меня. В области ребер начинает хихикать и пытается вырваться. Боится щекотки. Нормально. Неужели пронесло? Пацан пальцем показывает под машину и что-то говорит на своем языке. Бу-бу-бу! Я пригнулся. Злополучный мячик. Ногой достаю его из-под машины и, пиная перед собой, несу мальчишку в сторону дома, откуда он, по моим предположениям, выскочил. Там стоит женщина, руками закрывая рот, чтобы сдержать крик. Глаза круглые, зрачки расширены от ужаса.

Подхожу ближе и спрашиваю:

– Мадам, ребенок ваш?

Она молча кивает, не отрывая рук ото рта.

– Заберите!

Ох, как много мне хотелось сказать в лицо этой курице! Овце драной! Дуре набитой! У нее вместо мозгов папье-маше! Таким размножаться нельзя! Все равно не уследит за потомством! Все погибнут!

И как потом перед людьми в Центре оправдываться, мол, не усмотрел! А на хрена тебя тогда, сукина сына, учили езде на автомобиле! До инстинкта, до рефлекса! Как отрываться от наружного наблюдения, да так, чтобы в аварию не попасть! Или уходить от погони! Чтобы ты мины объезжал, чтобы от пуль ускользал! Ты должен смотреть и видеть! Предугадывать ситуацию! Управлять ею, а не плыть на дощечке по течению. Вот эта школа и спасла мне выполнение задания, а мальчишке – жизнь!

Мамаша протянула руки и, схватив мальчишку, прижала его к себе. Взгляд по-прежнему безумен.

– Мадам, вам нехорошо? Вам помочь?

Она лишь слабо кивнула головой. Взгляд почти немигающий, смотрит на меня, прижимает ребенка и непрерывно его гладит.