Кровь, золото и помидоры (СИ)

«Похоже, мне придётся на себе узнать, что это за танец», — подумал я, пока мне крепко приматывали руки и ноги к каменному изваянию. Вскоре заиграли барабаны, задудели флейты и из огромной толпы, присутствующей на площади, стали выходить воины, только с луками и стрелами в руках. Они стали образовывать своеобразный круг и кружиться вокруг меня, вскоре я понял зачем. Каждый, проходя мимо, стал стрелять, стараясь ранить так, чтобы стрела чиркнула по коже, вызывая лишь кровотечение. Те же, кто мазал или вообще попадал так, что обсидиановый наконечник застревал в теле, изгонялись из круга, под неодобрительный свист толпы. Как я понял, морщась от боли — это было позором.

Симбионт по моему приказу, запустил регенерацию, но так, чтобы для всех я лишь слабел от потери крови, а на самом деле, я шевелясь во время выстрелов и просчитывая траекторию полёта стрел, подставлял под их наконечники верёвки, которые стягивали тело, а также конечности. Так что вскоре, я почувствовал, что могу ими двигать. Сделав вид, что какой-то воин перебил верёвку, удерживающую мою левую руку, я свесил её вдоль кровоточащего от десятков порезов тела. Раздался вой негодования и свиста, и тот бросился ко мне, устранить якобы свой промах. Когда рядом со мной раздалось тяжёлое дыхание, пахнувшее сладким запахом медовухи, я поднял голову и ясным взглядом посмотрел ему прямо в глаза.

Воин, увидев мой взгляд и мягкую улыбку, окаменел. Я же, выдернув и правую руку со свободно висящих верёвок, спокойно снял с его пояса нож и всё так же смотря прямо в глаза, воткнул оружие в живот, ведя снизу вверх зигзагами. Глаза майя закатились и он рухнул к моим ногам. Тут же, не мешкая больше, я почувствовав вброс в кровь боевого коктейля гормонов от симбионта и в шесть шагов оказался у первых рядов, сидящих на циновках майя. Вырвав из рук одного копьё, у второго забрав щит, я активировал защиту на браслетах и бросился в сторону Священного сенота, решив, что прокатило один раз, может прокатить и второй.

Не слушая поднявшийся шум и гвалт от паникующих майя, которых я убивал пачками, прорываясь через сидящих на земле людей, которые перед смертью, видели перед собой, лишь мой яростный оскал. Выхватив у ближайшего к колодцу музыканта флейту, я ласточкой бросился вниз, молясь, чтобы там было глубоко. Холодная вода обдала меня словно была кипятком, все раны тут же заныли, а я, так и не увидев дна, стал грести под водой и подплыл к самому дальнему краю воронки, затем отломил от прихваченного инструмента ту часть, где были дырочки, взял в губы оставшийся цельный кусочек сантиметров двадцать, перевернулся на спину и аккуратно двигая руками и ногами, поднялся к поверхности, высунув наружу лишь самый кончик, чтобы можно было дышать. Вода в колодце была такая мутная из-за ила, что я надеялся, что меня не заметят. Теперь оставалось только ждать и молиться.

* * *

Ожидал я не напрасно. Майя, опасаясь, что будучи даже сильно ранен, я мог остаться жив, сначала побросали в сенот тела, видимо тех воинов, которые промазали или сильно ранили меня, затем окружили всю воронку факелами с которыми простояли всю ночь, до самого утра. Только когда солнце ярко осветило часть стен гигантского карстового колодца, и они убедившись, что на поверхности никого нет, наконец сняли охрану, убравшись по своим делам. В холодной воде, мне пришлось провести целый день, дожидаясь следующей ночи, и когда я услышал, как снова орут жители, приветствуя новые жертвы, я понял, что самое время делать отсюда ноги.