Кровь, золото и помидоры (СИ)

Идя по руинам города, в котором больше никто не жил, я понимал, что здесь произошло ещё одно побоище, возможно даже поболее того, что мы устроили первый раз. С этими мыслями я дошёл до первого ряда обороны лагеря, когда меня увидели испугавшиеся моего вида солдаты, которые без раздумий, сразу стали стрелять из арбалетов. Пока канониры не стали делать это из пушек, я окрикнул их, пообещав, что засуну арбалеты им в жопы, если они продолжат это делать. Солдаты мгновенно меня узнали и ворота гостеприимно распахнулись, а над лесом зазвучал гулкий звук рога.

Едва ворота за мной закрылись, я сдёрнул с головы опостылевшую накидку и первое, что сказал, когда увидел выбегающего ко мне сеньора Бароцци и офицеров.

— Воды!

Тут же началась суета и мне принесли один кувшин, который я выпил, затем второй и только на третьем, я словно Кощей Бессмертный из детских сказок, что слышал от бабушки, стал наконец оживать.

— Сеньор Витале, — обратился ко мне военачальник, рассматривая меня внимательно, — можно поинтересоваться, что с вами произошло? И почему вы в таком виде?

— Местный правитель, решил, что семья ему не так уж и нужна, — я прищурил глаза, — надеюсь они живы?

— Да конечно. Эти красные обезьяны пытались их отбить недели две назад, но потеряв что-то около тридцати тысяч, ушли, — как само собой разумеющееся сказал сеньор Бароцци.

— «Повелитель морей»?

— Цел, — успокоил он меня, — на него также пытались напасть, сотней местных вёсельных лодочек, так что можете себе представить, какой фарш там устроили из них, взбешённые таким неуважением канониры.

— Отлично, что насчёт Карло и моего письма? — задал я третий, интересующий меня вопрос.

Он, видя, что кругом куча народу, прибежавших посмотреть на меня, также завуалировано ответил.

— Выполнил, как вы и просили. Он и ваши гости, сейчас на корабле.

— Надеюсь их никто не обидел? — прищурился я.

Он обиженно на меня посмотрел.

— Я конечно стар сеньор Витале, и бывает плохо слышу, но когда в письме вижу фразу «кто пальцем их тронет, повешу всех без разбора» написанную вашим идеальным подчерком, я с особой тщательностью выполняю такие распоряжение, во избежание последствий.

Я улыбнулся над его тонкой шуткой.

— Тогда мне нужно помыться и срочно убить заложников, пока местные не попытались их освободить или выкупить. Вы же меня знаете, увижу золото, размякну, отдам их целыми и невредимыми.

Вокруг меня послышались громкие смешки.

— А где Альфредо и остальные парни, что были с вами? — просил у меня молоденький офицер.

Смешки как отрезало, и я сам, стал серьёзным.

— Нас схватили, хоть мы и убили около тысячи их воинов, но силы были слишком неравными. Мы устали и нас просто задавили количеством. Затем опоили какой-то гадостью, после которой голова совсем не соображала, а на седьмой день, вместе с местными принесли в жертву.

Позади меня раздались горестные вздохи.

— А вы? Как же вы тогда выбрались, сеньор Витале? — изумился он.

— Меня они посчитали достойной жертвой самому Сатане, — я пожал плечами, — связанного, принесли в какой-то храм и положили на жертвенник.

Я оглянулся, все с круглыми глазами и затаив дыхание, слушали мои сказки.

— Сеньор Витале, не томите! Вы видели самого дьявола?! — впился в меня взглядом, мой военачальник.

— Врать не буду, не видел, глаза были завязаны, — развёл я руками, — но так знатно пахнуло серой, что меня чуть не стошнило, потом раз и запахло говном, а потом снова ничего. Полежал я минут пять, понял, что ничего не происходит, снял повязку, распутал верёвки и дал дёру оттуда, пока местные не решили проверить, что там со мной. Вот и вся история. Парней конечно жалко, они дрались как львы. Их семьи не останутся бедными, это я точно обещаю.

Воины рядом со мной стали креститься, а в глазах стояло абсолютное восхищение.

— Я так мыслю, Сатана, при виде сеньора Витале, обосрался, — глубокомысленно заметил один из офицеров, обдумав мои слова, — и я его не могу в этом винить. Сам, когда увидел сегодня его входящим в лагерь в таком виде, чуть не обгадился.

— Ну ты Диего, христианин, — заметил его товарищ, — а представь Сатана, думал ему язычника какого местного подсунули, как обычно, а тут на жертвеннике, лежит целый архиепископ. Думаю, я бы тоже обгадился и дал скорее дёру оттуда.

Офицеры и солдаты кругом, стали высказывать другие, не менее скабрёзные для дьявола предположения, почему он не тронул меня, но все они сводились к одному — он не захотел связываться с христианином, представленным в моём лице. Оставив солдат ржать над другими предположениями, я отправился отмываться, вместе с сеньором Бароцци.

Не доверив никому, он сам стал отмывать меня от краски и грязи, замечая десятки резанных ран с коркой крови на них. Он поджал губы.

— Просто, говорите полежали на жертвеннике? — он покачал головой.

— Сеньор Бароцци, ну тогда уже будет не так весело, согласитесь? — улыбнулся я ему.

Он против воли тоже улыбнулся.

— Да, первоначальная версия мне тоже больше нравится, чем вы, истекающий кровью, после пыток.

— Ну вот и нечего её портить, — шутливо погрозил я ему кулаком.