Кровавая ария

— Милый, — капризно протянула она, — ни за что не стану растрачивать бесценные дни своей молодости на поиски воров и убийц! Уволь меня от этого, хотя, если ты прикажешь мне это своей королевской властью, — она кокетливо поглядела на жениха, — я подчинюсь, как и во всех остальных случаях!

Упоминание об остальных случаях вызвало мимолётную, но чрезвычайно довольную улыбку на королевской физиономии, но под посторонними взглядами он внезапно посерьёзнел, кашлянул и приказал Вилу незамедлительно приступить к расследованию причин трагической смерти талантливого артиста.

— И не забывайте, кузен, о двух вещах, — монарх многозначительно поднял бровь, — дело на моём личном контроле, и непременно отработайте версию самоубийства, высказанную леди Камирэ, — он по материковому обычаю поцеловал даме руку, — отчитываться будете, как обычно. Я возмущён! – воскликнул король, склонный к мгновенным и неожиданным перепадам настроения, — в моей столице, в театре, находящемся под нашим патронажем, происходит не то убийство, не то самоубийство прямо на наших глазах. Возникают сомнения, достоин ли четвёртый сын Дубового клана того высокого жалования, которое он получает из казны?

— Я сделаю всё возможное, чтобы не разочаровать Ваше величество, — Вил чуть наклонил голову и опустил взгляд на вычурный узел королевского шейного платка. Монарх терпеть не мог, если в момент накатившего внезапно раздражения ему смотрят в глаза, — расследование будет проведено в самые сжатые сроки.

Он бросил предостерегающий взгляд на чародейку, у которой всегда имелось собственное мнение по всем вопросам.

— И чего же, собственно говоря, вы ждёте? – бровь короля вздёрнулась в немом вопросе, — надеюсь, вам не нужно напоминать, что у коррехидора Кленфилда просто не существует личного времени?

— Да, сир. Всё моё время, как и вся моя жизнь принадлежат Кленовой короне.

Он кивнул чародейке, та рванулась было с места, но быстро вспомнила о правилах этикета поклонилась и чинно вышла за дверь.

Глава 2 СЛЁЗЫ КОРОЛЯ

Утро понедельника для чародейки выдалось рутинным и шло своим чередом. Когда она привычно наколдовывала на руках защитную плёнку (перчатки Рика терпеть не могла: во-первых, чувствительность пальцев теряется, а во-вторых – всё равно что-то да просочиться) ей вспомнилась симпатичная девушка в одежде горничной. Девушка стояла возле кафе «Вкусные и полезные завтраки», и звонким девчоночьим голоском вопрошала у прохожих:

— С чего начинается Ваше утро? – и, не дожидаясь ответа, продолжала, — каждое утро во «Вкусных и полезных завтраках» начинается с жасминового чая и свежайших булочек с деревенским сливочным маслом. Посетите наше кафе, где милые горничные всегда составят компанию тем, кто не привык завтракать в одиночестве!

Рика улыбнулась про себя, подумав, вот бы удивилась девица в белоснежной наколке на волосах, если бы услышала, что утро чародейки не так уж редко начинается со вскрытия трупа.

Она обошла вокруг распростёртого на прозекторском столе артиста. Перво-наперво срезать всю одежду — шикарный костюм, в котором тот исполнил свою последнюю в жизни арию, пропитался засохшей кровью. Магией она удалила кровь с тела. Ни время, ни место, ни причина смерти не вызывали каких-либо вопросов или интереса. Чародейка сама, своими глазами видела вчера вечером, как Эйдо Финчи пустил себе пулю в лоб из старинного пистолета. Пистолет этот, богато изукрашенный серебром и перламутром, лежал у неё на рабочем столе в специальной коробке для вещдоков. Рике нужно было выяснить, не было ли какой причины, побудившей звезду уйти из жизни. Версию самоубийства выдвинула невеста его величества, и эту самую версию необходимо было отработать в первую голову.

— Ладно, — бормотала себе под нос чародейка, делая первый глубокий надрез, — поглядим, не страдали ли вы, господин Финчи, какими-либо скрытыми недугами, которые могли бы побудить вас свести счёты с жизнью.

Тут она обругала себя за торопливость. По регламенту перед вскрытием надлежало сделать тест на остаточную магию, дабы убедиться, что чары и заклятия не были наложены ни на жертву, ни на орудие убийства. Тест Пикелоу на многострадальном зеркале показал, что колдовскому воздействию артист не подвергался по крайней мере пару последних недель. Рика даже не удивилась, обнаружив единственный след косметической магии. Она уже увидела, что на самом деле Эйдо был брюнетом, а чудесный оттенок белого золота на его вьющихся волосах – эффект магического осветления.

Пистолет тоже был чист. Девушка вернулась к вскрытию. Примерно через час она вернула все органы на место и зашила тело. Рика не успела помыть руки, как к ней в кабинет буквально ворвался осанистый мужчина средних лет, в котором чародейка сразу же узнала директора театра. Это он приносил извинения почтеннейшей публике.