Кровавая баня Крупнера

— Надежность? — переспросил Георгий Аветисович. — Смотря что вы имеете в виду. В обычном понимании он уже не человек. Моделированная личность имеет достаточно фрагментарное строение, но поставленную задачу он выполнит безукоризненно от и до. В отдельных случаях потребуется корректировка, совет. Действуя совершенно автономно, он может в экстремальных условиях проявить неадекватность оценки ситуации, инспирированную инстинктом самосохранения, который у него в настоящий момент принял несколько гипертрофированные формы. Каждое существо стремится выжить, а ваш Колыванов сейчас именно существо.

— Он хоть разговорную речь понимает?

— Отчасти. Кардинально на выбор решения влияет только указание в виде наложенного на фабулу приказа. Посторонняя речь воспринимается им в качестве информации для последующего анализа и экстраполяции с целью оптимизации аналогового алгоритма.

— То есть постороннему человеку переубедить его не удастся?

— Только если он будет знать код.

— Значит, по телефону я смогу контролировать его действия?

— По любым аудиальным и визуальным средствам связи. Читать он еще не разучился.

— Это обнадеживает, — хмыкнул Семагин. — Грамотные люди нам нужны.

— Я слышал, у вас там внизу неприятности, — поинтересовался армянин. — Большие, да?

— Некоторые, — неопределенно ответил Семагин.

— Говорят, Крупнер приходил, — полюбопытствовал Козарян. — Вы его знали?

— Нет, — ответил полковник, — но очень хочу познакомиться.

— Ха-ха, — изрек Козарян. Ему было наплевать на чужие беды. — Я вам так сочувствую.

— Да, конечно, — кивнул Семагин. — Я вас в ближайшее время навещу, Георгий Аветисович.

— На этой неделе или на следующей?

— Постараюсь на этой, — заверил его Семагин. Ему и самому этого хотелось. — Очень постараюсь.

* * *

— Хали-гали Кришна, — сказал Волосатый, запрокидывая голову. Он аккуратно сдавил кончик пипетки и глубоко втянул носом капельку СС-91.

— Нам может быть небезопасно оставаться здесь, — заметил Крупнер. Он сидел на ковре, скрестив ноги и упокоив на бедрах раскрытые ладони.

— Ерунда, — поморщился Волосатый. — Кто здесь будет искать?

— Я чувствую опасность, — сказал Крупнер. — Нам лучше отсюда уйти.

Его действительно не оставляло беспокойство. Интуиция требовала немедленно сняться с места и уйти от греха подальше. Не ровен час, придут, что тогда делать?

— Да брось ты, — беспечно заявил Волосатый. — Кому мы нужны? Если тебя всю зиму искали и не нашли, почему обязательно должны заявиться прямо сейчас?

— Ты зря их недооцениваешь, — предостерег его Крупнер. — У них там тоже не дураки работают. Помнишь, как нас с Антоном вычислили?

Волосатый пожал плечами. Память на плохое у него была поразительно короткой. Он быстро оправился от потрясения после гибели пациента и к вечеру уже пребывал в хорошем настроении. Их акция по большому счету оказалась успешной: техника «ускоренного передвижения» и работы сань-цзе-гунем были на высоте, а «сенсорного стимулятора» захватили столько, что хватит просветить не одну заблудшую душу. Словом, Волосатому было отчего радоваться, и он радовался.

Крупнера же не покидало чувство тревоги. Оно росло, и когда достигло критической величины, он вскинул руку, призывая товарища сохранять спокойствие. Спустя мгновение раздался звонок.

— Т-с! — прошипел Крупнер, жестом сдерживая порыв Волосатого подойти к дверям— Глаза его яростно сверкнули: «Сиди и молчи!»

Послышалась серия нетерпеливых звонков. Незваным гостям очень хотелось, чтобы им немедленно открыли дверь. Последний звонок длился без перерыва почти полминуты, затем несколько раз стукнули кулаком и, выждав еще некоторое время, удалились.

— Вот так аресты и происходят, — выдохнул Крулнер, настороженно прислушиваясь. — Теперь ты понял, что нам лучше уйти?

— Ты думаешь, это были ОНИ?

— Уверен.

Друзья разговаривали шепотом, хотя все, кто мог подслушать, давно ушли.

— К кому пойдем?

— А к кому лучше?

— Ты уверен, что они вернутся?

Крупнер закрыл глаза и наклонил голову.

— Не сегодня, — глухо, словно в себя, произнес он. — Потом. Позже.

— Потом, когда?

Но Крупнер уже стряхнул оцепенение.

— Не знаю, — сказал он. — Чувствую, что пока нам ничего не грозит. Это озарение, проблеск. Думаю, нам все же лучше смотаться. Возможно, даже уехать из города.

Волосатый настороженно покосился на него. Он не испытывал моментов предвидения и не всегда верил Крупнеру.

— Может быть, и так, — сказал он. — Но не будем торопиться. Уехать всегда успеем.

— Не всегда, — печально заметил Крупнер. — Вовремя смыться — это большая удача, а удача — редкая вещь.

По спине Волосатого пробежал холодок.

— И что же? — спросил он.

— Надеюсь, нам повезет, — заключил Крупнер.

Главная их беда заключалась в том, что при обилии знакомых друзьям было некуда пойти.

* * *