Кровавая дорога в Тунис

Во второй половине дня 22 февраля, когда рассеялись низкие тучи, появились истребители-бомбардировщики англичан в сопровождении "Спитфайров". Она атаковали германские танки и бронетранспортеры на подходах к Тале. В это время американские бомбардировщики, действующие с единственной взлетной полосы Юкс-ле-Бена, и истребители Р-40 "Аэрокобра" обстреляли вражеские колонны в проходе Кассерин. Боевая группа Африканского корпуса получила приказ удерживать фронт перед Талой до последнего патрона и не отступать без особого приказа. Когда Роммель обратился во Фраскатти, где находился штаб Кессельринга, тот приказал фон Арниму встретиться с ним в Бизерте. На этой встрече Роммель в довольно резких выражениях потребовал ответа: почему не была выполнена ни одна из его просьб о помощи? Почему Боевая группа Циглер была передвинута еще дальше на север, а не поддержала правое крыло Роммеля? Раздоры между командующими никак не утихали, поэтому Кессельринг был прав, остановив наступление в проходе Кассерин.

Тем же вечером Бюловиус получил приказ отходить. За ним должен был последовать фон Бройх, а Хильдебранд должен был оставаться возле Сбибы в немедленной готовности к отходу. Рано утром прибыла официальная директива Comando Supremo: основные силы боевой группы Африканского корпуса следует передать итальянской 1-й Армии - бывшей Итало-германской танковой армии, переименованной 20 февраля, когда генерал Мессе крайне неохотно принял командование, уступив только просьбам самого Роммеля. 10-я танковая дивизия должна была охранять проход Кассерин во время отступления, а потом отойти сама и соединиться в Сбейтле с 21-й танковой дивизией, которая покинет Сбибу. После этого обе дивизии должны отойти на восток через проход Фаид. 10-я танковая поворачивает на север к Пишону, а 21-я танковая - на юг к Сфаксу.

Когда его войска начали отступление, Роммель вечером 23 февраля получил директиву, в которой говорилось, что он назначен главнокомандующим Группой армий "Африка". В нее входили 5-я танковая армия (фон Арним) и итальянская 1-я Армия (Мессе). Уже практически ночью Comando Supremo настояло на объединении командования. Роммель писал жене: "Я сделал шаг вверх по командной лестнице и в результате отдал свою армию. Байерлейн остается моим начальником штаба. Окончательное это решение или нет, не известно".

Тем временем союзники тоже пытались распутать клубок внутри командных структур. В Марокко, в Марморе, стояла американская 2-я танковая дивизия генерал-майора Эрнеста Н. Хармона, которого за грубый язык прозвали "Старый ругатель". Он узнал об ухудшении ситуации в проходе Кассерин, и 20 февраля был вызван в штаб главнокомандующего. Там ему было поручено "временное командование войсками", и Хармон с удивлением узнал от Эйзенхауэра о разногласиях между Фридендоллом и Уордом, о неподчинении Робинетта Уорду, о том, что англичане считают 1-ю танковую дивизию небоеспособной.

Эйзенхауэр предложил ему принять командование либо Нкорпусом, либо 1-й танковой дивизией. "Решайте сами Я не могу командовать обоими", - ответил Хармон. После этого Эйзенхауэр приказал ему принять на себя обязанности заместителя командира корпуса и помочь Фридендоллу взять ситуацию под контроль. А уже после этого сообщить, кого он хочет сменить: Фридендолла или Уорда. Прибыв 22 февраля в Константину, а потом в Тебессу, Хармон увидел массу джипов, грузовиков и всяческих машин, набитых охваченными паникой солдатами, которые пытались удрать с фронта. В штабе Фридендолла он был потрясен первыми словами командира корпуса: "Мы ждали вашего прибытия. Следует ли нам переносить командный пункт?" Хармон принял решение мгновенно: "Какого дьявола?! Нет!" "Хорошо, пусть будет так. Мы остаемся", - сказал Фридендолл, повернувшись к остальным.

Получив от Фридендолла письменный приказ, Хармон обнаружил, что ему передано командование 1-й танковой и 6-й бронетанковой дивизиями. Первым делом он посетил своих дивизионных командиров. Уорд принял его хорошо, после того как Хармон заявил: "Я примерно на тысячу позиций позади тебя в списках, но вот мои приказы, и они не обсуждаются". Капитан Хатфилд, один из адъютантов Уорда, однако высказался более резко: "Фридендолл ни разу не приказывал моему генералу. Мы вчера врезали немцам, и они ушли через проход. В этом заслуга только генерала Уорда".

Обаятельный и вежливый Хармон очень хорошо подходил для решения столь деликатной задачи. Уорд отдал своим частям специальный приказ: "Все подразделения на рассвете должны быть готовы к маршу в любом направлении, кроме тыла". Тем временем Хармон отправился на встречу с бригадным генералом Николсоном.