Кровавая ярость (ЛП)

Пока Минни пыталась взять себя в руки, Сэкстон подался вперед, к плитке, давая женщине такую возможность… и увиденное буквально захватило его. В центре каждой белой плитки голубой краской была изображена некая причудливая сценка, — ветряные мельницы или поля, рыбацкие лодки и люди, занятые работой, — выполненная в беззаботном художественном стиле и украшенная декоративными завитками по углам. В общем, плитка производила восхитительный эффект… и выполненная при жизни настоящих мастеров, она стоила целое состояние.

— Вы пьете с сахаром, добрый адвокат?

Сэкстон кивнул.

— Да, спасибо. Одного будет достаточно.

Ему передали фарфоровую чашку, и он крошечной серебряной ложечкой размешал сахарный кубик на дне. Ран отказался от чая, но взял большой кусок корично-кофейного пирога.

— Выглядит изумительно вкусно, — сказал Сэкстон, кивая на предложенный ему пирог. — Я пропустил Первую трапезу.

— Важно хорошо питаться, — улыбнулась Минни. — Я всегда говорю это своим внукам. Хотя они давно пережили превращение и живут собственными жизнями. Я взяла их к себе, когда моя дочь трагически умерла при родах. И никто из них еще не стал родителем… а вы состоите в браке с детьми?

Сэкстон прокашлялся.

— Нет. Я — нет.

— Нет, мадам, — ответил Ран.

— Что ж, — заявила она, усаживаясь в кресло-качалку с собственной чашкой чая. — Нужно исправить это недоразумение, не так ли? Знаете, моя внучка не состоит в браке и весьма недурна собой.

Когда Минни указала на картину маслом позади себя, Сэкстон покорно поднял взгляд. Женщина действительно была красива, имела длинные тёмные волосы и правильные черты лица. Ее глаза покоряли, они излучали острый ум, а ее улыбка показывала, что она обладала добрым сердцем, но дурой не была.

— Она ненавидела это старомодное платье, которое я заставила ее надеть. — Минни улыбнулась. — Моя внучка из современной эры, а это платье я сшила давным-давно, когда была в ее возрасте. Я сшила его, когда впервые встретила Рисланда, и поэтому сохранила. Наверное, я надеялась, что оно поможет ей увидеть ценность брака с хорошим мужчиной и жизни, подобной моей. Однако у нее были другие планы… но это не говорит о том, что она не благочестива.

Он посмотрел на Рана. Мужчина тоже изучал портрет, и по неясной причине, Сэкстону было важно то мнение, что формировалось в его голове. Ран нашел ее привлекательной? Захотел с ней встретиться? Будучи свободным мужчиной и заручившись разрешением главы семейства, было вполне приемлемо для него договориться о встрече при свидетелях. Он не принадлежал к аристократии, как и Минни со своим кланом, но правила приличия никто не отменял.

— Вы упоминали, что у вас есть внуки? — спросил Сэкстон. — Я слышал только о внучке.

Минни опечалилась.

— У нас с Рисландом также есть внук. Но мы с ним не очень близки.

— Что вы имеете в виду? И прошу простить меня, если я лезу в ваши дела, но это может иметь отношение к вопросу с вашим домом.

Повисла длинная пауза.

— Дело не в том, что я не люблю своего внука. Но есть в нем черта, которую мне сложно понять и принять. Он всегда искал легких путей, и это служило источником постоянных конфликтов с его дедушкой.

— Прошу прощения. Отношения порой бывают очень сложными.

— Да, и боюсь, мой внук скоро узнает, насколько это утверждение правдиво. — Минни поставила чашку и поднялась на ноги. — Но это его путь, не мой.

Женщина пересекла комнату, чуть сместила абажур, потом выровняла его… передвинула аметистовую жеоду[34] на приставном столике… потом поправила диванную подушку.

— Минни, прошу, расскажите нам о своем доме, — мягко сказал Сэкстон. — Мы здесь, чтобы помочь вам.

— То же самое сказала мне внучка. Но я думаю, что здесь много шума из ничего.

— И вашей внучке, и вашим соседям так не кажется.

— Вы говорите о Роке и Лирик?

— Да.

— О, они замечательные.

Сэкстон перевел взгляд на бело-голубую плитку вокруг камина. Потом снова сосредоточился на женщине.

— Минни, мы не позволим отобрать у вас собственность незаконным образом, и не важно, идет речь о людях или вампирах.

— Но вы служите Королю.

— А вы думаете, что Роф, сын Рофа, недостаточно могущественен, чтобы влиять на человеческий мир? Хочу убедить вас в обратном.

— Мой хеллрен всегда говорил, что людей лучше оставить в покое.

— Простите меня, мадам… — Ран поставил наполовину съеденный кусок пирога на столик, — но это справедливо лишь в том случае, если они соблюдают собственные законы.

Улыбнувшись, она вернулась в свое кресло-качалку.

— Мой Рисланд сказал бы точно также.

— Расскажите нам, — мягко побуждал ее Сэкстон.

Женщина заговорила не сразу. И когда она начала рассказ, то словно бы примеряла все факты на себя, пытаясь определить, является ли та реальность, которую видят другие, тем, что происходит на самом деле.