Кровавая лихорадка

Голова моя болела от сна на каменной подушке. Боль в запястье из мучительной пытки протестующих нервных окончаний превратилась в обыкновенную боль, из плоти и крови, и ее было легче переносить. Я умирала с голоду и от слабости не могла даже двигаться. Он что, планирует уморить меня голодом? Я слышала, что обезвоживание начинается где-то примерно через три дня. Сколько мне останется? В этом месте у меня пропало чувство времени. Часы будут казаться днями? Дни месяцами? Сколько времени я провела без сознания? Сколько я спала? Так как я ужасно проголодалась, подозреваю, что прошел день или даже два. У меня активный метаболизм и я должна есть часто. Предположим, он накормит и напоит меня, но что со мной станет через неделю здесь? Через месяц? Я осторожно перевернулась. Он принес в камеру хлеб и маленькую бадью с водой. Я накинулась на еду как зверь.

Отрывая куски сухого, с толстой коркой хлеба и запихивая их в рот, я смотрела на Мэллиса сквозь решетки. Он сидел спиной ко мне. Капюшон был снят. Я видела его затылок, лишенная волос раздутая голова был поражен гангреной. Пенные кружева обрамляли его шею и рукава мантии.

Даже разлагаясь, он все еще одевался в готический от-кутюр. Он сидел на каменной плите и если я не ошибаюсь, тоже что-то ел, издавая отвратительные звуки. Я заметила нечто серебристое разрезанное на куски, услышала звук ножа режущего по камню, он что-то сжимал. Интересно чем питаются разлагающиеся вампиры? Если верить «Вампирам для чайников», то они вообще не едят. Они пьют кровь. Мэллис закрывал собой плиту.

Я слишком быстро управилась с хлебом, и в желудок упал твердый, кислый комок. Не обращая внимания на невыносимую жажду, я медленно пила воду. Туалета в моей адской келье не предусматривалось. Какая нелепость, но унижения, которым человек подвергается перед значительно большими своими неприятностями, например смерть от рук врага, меркнут, по сравнению с тем, что придется оправлять естественные потребности перед своим мучителем.

Где же Бэрронс? Что он сделал после того как я той ночью так и не пришла в книжный магазин? Отправился на поиски? Он все еще ищет меня? А может Мэллис с Охотниками и его схватили? В это я отказывалась поверить. Мне была необходима надежда. Если бы Мэллис сцапал Бэрронса, он бы конечно уже хвастался этим, закинул бы его в камеру, чтобы я его видела. Может он вернулся в книжный, злясь на меня, решив что я снова отправилась с В’лэйном и вернусь через месяц загорелая и в бикини?

Где мой браслет?

Ну почему я не позволила сделать мне татуировку? Почему я уперлась тогда? Пусть хоть между полушариями моей петунии меня разукрасит, лишь бы вытащил меня отсюда! О чем я только думала! Я была такая дура!

«Браслет можно снять, мисс Лэйн, татуировку — нет».

Я усвоила этот урок очень тяжело. Вопрос — выживу ли я теперь?

— Где мое копье? — спросила я Мэллиса. Если оно здесь, возможно и браслет тоже.

— Копье, не твое, сука, — ответил мне вампир, отправляя очередной кусок в рот. Я взглянула на его руку, он носил блестящие, плотные черные перчатки. Я подумала, что наверное и его руки тоже начали разлагаться, поэтому он пытается сохранить их форму. Он прожевал еду и продолжил:

— Ты никогда не была достойна его. Я сообщил всем, что оно у меня. Кто сможет меня вылечить — получит его.

— Ты что, правда, думаешь, что тебя можно вылечить?

Видок у него был такой, будто его с могилы выкопали. Не верю я, что такие повреждения могут быть исправлены.

Он не ответил мне, но я почувствовала его ярость, от нее сразу стало холодно вокруг.

— Если ты был правой рукой Гроссмейстера, почему он не вылечил тебя? Он ведет Невидимых за собой. Наверное, он очень могущественный, — закончила я.

Он выплюнул что-то изо рта. Я успела заметить нечто красное и хрящеватое, прежде чем оно упало за плитой. Он что, ел сырое мясо?

— Он ничтожество по сравнению с Эльфом! Теперь мне нужен настоящий Эльф, чистокровный. Может быть, сама королева придет за копьем, и даст мне эликсир жизни в обмен на копье, сделает меня по-настоящему бессмертным.

— Зачем ей это делать, если она может просто убить тебя и забрать копье?

Он развернулся и свирепо уставился на меня, лимонные глаза полыхали яростью. Облака — моя иллюзия. Королева дарующая бессмертие — его, и я только что разбила его мечты.

Меня затошнило еще до того как мозг сообразил, что именно я вижу. Кое-что лучше не видеть, иначе оно засядет глубоко внутри. Кусок сырой плоти свисал из его рта, другой кусок он держал в руке. Мясо было розовато-серое, покрытое белыми зернистыми отложениями. Я видела каменную плиту пока он сидел в пол оборота ко мне. Теперь я знала, что именно он ел.

К плите был прикован Носорог. Живой. То, что от него осталось, корчилось в агонии. Мэллис ел Невидимого!

Мой хлеб тут-же превратился в испорченный комок дрожжей, который забурлил и угрожал вырываться наружу. Я отказалась сдаваться. Мне нужны силы. Я с трудом сглотнула. Кто знает, когда он еще решит покормить меня?

— Ты! Это ты их ел! Зачем?