Кровавая линия

Эмир, очевидно, услышал, потому что резко прервал свой разговор с профессором и обратился к Балту:

— Да, им нужно помочь! У тебя всего рюкзак, а у них видишь сколько. Я термосы сам заберу… — начал он.

— Куда, куда заберете? — заволновался профессор.

— Да я сразу в лабораторию их отнесу. А вы поднимайтесь на второй этаж и располагайтесь. Там две комнаты свободны. Или вы вместе будете жить? — уточнил он, кивая на Настю.

— Да вы что! — возмутилась Настя.

— Ну, как хотите, мое дело предложить… — пожал плечами Эмир.

— А мне тоже туда заселяться? — спросил Балт.

— Нет, ты будешь жить там, где живет охрана, — пояснил Эмир.

— Это где? — уточнил Балт.

— Я вернусь и покажу, — пообещал Эмир и, взяв серебристые, похожие на бидоны емкости, направился к одному из ангаров, откуда ему навстречу уже шли двое в защитных костюмах.

— Подождите, я с вами! — воскликнул профессор.

— Нет, — вежливо, но твердо отказался Эмир.

Боевики, которые привезли москвичей на территорию базы, тем временем отошли к забору и, присев в тени, говорили о чем-то своем. Балту показалось идеальным именно сейчас завязать контакт с Настей.

Настя же сама, взяв еще одну сумку, попросила Балта:

— Пошли поскорее, а то я так устала и помыться хочу с дороги. Песок прямо на зубах скрипит!

— Пошли, — кивнул Балт, отметив, что профессор так и не отстает от Эмира.

Когда они, открыв двери с массивной ручкой, вошли в здание, их окутала приятная прохлада.

— Ух, слава богу, а то я думала, это никогда не кончится, — покачала головой Настя и, бросив оценивающий взгляд на дремлющего у стола охранника — молодого парня славянской внешности, добавила почти шепотом: — Нам придется с вами контачить, Балт.

Балт искренне удивился: таких юных связных у него никогда не было. Но тут же взял себя в руки и спросил:

— У вас есть связь?

— А вам она уже нужна? — удивилась Настя. — Вы же только что приехали.

— Да, и срочно, — сказал Балт.

— Хорошо, я что-нибудь придумаю, — кивнула Настя и, уже поднимаясь по лестнице, уточнила: — Что именно вы хотели бы передать?

— Санаторий Министерства торговли СССР «Путь Ильича», — ответил Балт.

По тому, что Настя ничего не переспросила, Балт сделал вывод, что она не такой уж новичок или хорошо обучена. Переспрашивать, уточнять, просить повторить в их деле смерти подобно.

А Настя лишь кивнула:

— Все поняла.

Когда они поднялись на второй этаж и дежурившая там за столиком смуглая, похоже, местная женщина, кивнув им в ответ на приветствие, попросила подождать, пока она все приготовит, их наконец догнал профессор. Он тащил чемодан на колесиках со своими вещами и был, видимо, недоволен тем, что Эмир не пригласил его сразу в лабораторию.

— Ничего, лучшие экземпляры все равно у меня остались в Москве, — как бы сам себе пробормотал он, но, взглянув на Настю, вдруг добавил: — Правда, Настя?

— Что «правда»? — переспросила та.

— Ну, что лучшие наши с тобой муравьи-комарики остались в Москве, в той замечательной чудо-баночке, которую я привез из Китая…

— Подождите, Леонид Прокофьевич, но вы же сами вчера сказали, чтобы я забрала эту чудо-баночку с собой… — удивилась Настя.

— Когда?! Когда я мог тебе такое сказать?! — возмутился профессор.

— Да вы вчера вечером выпили свою порцию виски, может, чуть больше, чем обычно, и сказали мне, чтобы я не забыла взять с собой китайскую чудо-баночку…

— Может, я хотел, чтобы ты взяла ее пустую. Чтобы мы отсюда каких-нибудь букашек привезли…

— Откуда я знаю, что вы имели в виду, — пожала плечами Настя. — Я сделала то, что вы меня попросили.

— И что, ты, значит, привезла сюда комариков?

— Да, получается, привезла.

— И где они?

— У меня в чемодане.

— Никому не говори, — чуть понизив голос, прошипел профессор и метнул испытующий взгляд на Балта.

Весь разговор происходил в фойе второго этажа. Настя с профессором стояли у окна. А Балт присел в кресло и сделал вид, что задремал.

Убедившись, что Балт не проявляет к их разговору никакого интереса, профессор заговорил: