Кровавая линия

— Эдуард каким-то образом связан с Мыськиным. И еще… Те муравьи, которые у него в сумке оказались… они не из метро. Из банки, которую он кому-то должен был передать. Ему по дороге кто-то все время названивал, а он таким испуганным голосом объяснялся, что, мол, это не он, что его банка разбилась по дороге и он не довез ее до места.

— Вот это да… — покачал головой Муму.

— Я думаю, это очень важная информация.

— Конечно. Все постепенно становится на свои места, — в задумчивости проговорил Муму.

— Это вам чем-то поможет?

— Конечно, конечно, — не выходя из задумчивости, произнес Дорогин и взял с полки мотоциклетный шлем и перчатки.

— Да, я еще вот что вспомнила! Эдик в разговоре по мобильнику имя одно назвал… Собачье какое-то… Лэсси, кажется. Да. Говорит, Лэсси нужно быть поосторожней.

— Лэсси? — переспросил Муму.

— Да.

— Это тоже очень важная информация.

— Если еще что-то вспомню, скажу, — кивнула Леночка.

— Смотрите здесь никому не открывайте, — предупредил Муму и, захватив рюкзак, захлопнул входные двери.

«Харлей», почувствовав на спине опытного седока, радостно заурчал. И Муму, открыв, а затем закрыв на кодовый замок ворота, выехал из поселка на проселочную дорогу.

К вечеру начал сгущаться туман. И от этого при езде захватывало дух. Дорогину туман всегда напоминал молоко. В нем не ехалось даже, а как-то будто плылось.

Доверяя своей зрительной памяти, он не стал спрашивать дорогу. Где-то у поворота на шоссе стоял приличный супермаркет. И он практически сразу к нему и вырулил. Будь это его собственный мотоцикл, Муму мог оставить его у магазина и без сигнализации. Но, припарковав чужую машину, он не только поставил ее на сигнализацию, но и проверил, срабатывает ли она.

Супермаркет поражал не только размерами, но и богатым выбором продуктов. За прилавками и кассами стояли и сидели девушки в белых халатах, марлевых повязках и резиновых перчатках. Но больше всего впечатляло количество посетителей. Так здесь бывало только в предпраздничные дни да летом, когда коттеджный поселок Стайки наполнялся шумом детских голосов и старческими окриками.

Муму взял тележку и начал набирать товар точно по списку. Себе для настроения он взял бутылочку пива и скумбрию. Из мяса он выбрал довольно внушительный кусок свиной шеи. Потом положил в тележку еще бутылочку яблочного уксуса, подсолнечное масло, репчатый лук, помидоры и, конечно же, специи. Ему почему-то захотелось организовать шашлыки. Во дворе был оборудован навес, где стоял замечательный мангал. Шашлыки ведь способны поднять настроение не только мужчине, но и женщине. А у Леночки сейчас на душе скребли кошки. Муму даже хотел купить ей хорошего красного вина, но потом вспомнил, что Леночка кормит грудью и поэтому никаких напитков не употребляет в принципе.

Проверив еще раз все по списку, Муму покатил тележку к кассе.

По пути он заметил, что люди собираются у подвешенного посреди зала огромного экрана. Муму тоже остановился и задрал голову. На экране появился суровый человек в генеральской форме, в котором Муму узнал генерала Грушевого. Тот какое-то мгновение просто молчал, насупив свои густые брови и чуть выпучив глаза, а потом сказал резко, будто приказывая:

— Сегодня с семи часов вечера столица нашей Родины Москва переходит на особое положение. Въезд будет разрешен только по особым пропускам. Завтра утром в виде исключения можно будет въехать в город лишь живущим за его территорией медицинским работникам. В дальнейшем им будет предоставлено временное жилье в Москве. Уважаемые граждане! Очень просим вас соблюдать спокойствие. Вашей жизни ничего не угрожает. Меры приняты исключительно ради вашей же безопасности.

Муму только покачал головой.

Люди, которые останавливались, чтобы послушать новости, были шокированы.

Дорогин не стал смотреть новости дальше. Ведь в непротопленном доме его ждала с двумя маленькими детьми женщина, муж которой выполнял ответственнейшее задание.

Переложив все купленное из тележки в рюкзак, Муму забросил его за спину и, оседлав стального мустанга, поехал домой, точнее, к тому коттеджу, который должен был заменить их родные дома. В поселке и во дворах уже зажглись фонари. Но в окнах света не было. Это насторожило Дорогина, а потом он подумал, что Леночка, измотавшись за день, просто уснула.

Отперев входные двери своим ключом, Дорогин прислушался. Действительно, из спальни на первом этаже доносилось мирное посапывание. Прикрыв в спальню двери, Дорогин зажег лампу, вмонтированную над варочной панелью, и, разложив продукты, включил холодильник. Несколько раз крякнув, тот привычно заурчал.

Теперь предстояло заняться подключением отопления.

Когда батареи заработали, в доме стало значительно теплее.

Дорогин тоже был не прочь вздремнуть. Но понял, что ему хочется не столько спать, сколько есть, и приготовил классическое холостяцкое блюдо — глазунью с колбасой.

Мясо для шашлыков он решил нарезать и замочить утром и поэтому спрятал в холодильник.

Переложив яичницу на тарелку, Дорогин отрезал хлеба и устроился за столом перекусить.