Кровавая любовь. История девушки, убившей семью ради мужчины вдвое старше нее

Хирург-стоматолог выправил три зуба Делуки, которые были смещены в результате удара в рот, а общий хирург зашил ему раны на лице. На теле у него был большой ушиб от удара, но ничего не сломано и не разорвано. Врач позволил Патрисии увидеться с Фрэнком, прежде чем забинтовать ему лицо, и когда она посмотрела на его гротескно опухшие губы, шов на нижней губе, разорванную и зашитую кожу на подбородке, она снова молча поклялась, что отцу это с рук не сойдет.

По пути домой накачанный обезболивающими Фрэнк повалился на пассажирское сиденье, Патрисия остановилась у Департамента полиции Элк-Гроув и подписала заявление.

Той же ночью Фрэнка Коломбо арестовали в собственном доме.

* * *

На следующее утро, когда Фрэнк Коломбо внес через поручителя залог, он поклялся жене:

– Я никогда ей этого не прощу.

Мэри с другом пытались его успокоить. Но никакие доводы разума на него не действовали.

– После всего, что я для нее сделал, когда она была в тюрьме, – взорвался он, – она отправила меня за решетку из-за этого сукина сына! Мне следовало его убить! Мне следовало оставить винтовку дома и просто забить этого ублюдка голыми руками! В следующий раз я буду умнее!

Спустя некоторое время Фрэнк Коломбо начал говорить всем, что лишит Патти наследства. Он поклялся, что все достанется Майклу.

– Родной отец, – продолжал разглагольствовать он, – и она арестовала меня, как уличного подонка, и посадила в тюрьму.

Он не мог с этим смириться.

Делука был в ужасе. Он был уверен, что Фрэнк Коломбо действительно хотел его убить.

– Он убьет меня, Патриш. Этот ублюдок убьет меня, – старательно выговаривая каждое слово, сказал он ранеными, гротескно раздутыми губами.

Патрисия не могла с ним спорить. Никогда в жизни она не видела отца в такой ярости, он выглядел безжалостным и жестоким, кровожадным и беспощадным. Лицо искажено злобой, вены на шее похожи на синие резиновые трубки, даже слюна скопилась в уголках губ. «Пена у рта, – подумала она, – как у бешеной собаки. Возможно, его радиолюбительский псевдоним «Бешеный итальяшка» ближе к истине, чем кто-либо мог подумать».

Способен ли он кого-то нанять, чтобы убить Фрэнка? Наверное, подумала она. Он был связан с множеством суровых персонажей: грузчиками, водителями грузовиков, крутыми парнями. И он был итальянцем из чикагского нижнего Вест-Сайда, где, если ты не знаком хотя бы с одним бандитом из мафии, тебя никто не принимает всерьез. По всей вероятности, отец знал кое-кого, у кого достаточно связей, чтобы заказать убийство Фрэнка Делуки. А деньги у него точно были. Она решила, что у Фрэнка Делуки есть веские основания для беспокойства.

– Он доберется до меня, Патриш, – в течение следующих нескольких недель Делука ныл почти беспрерывно, Патрисия уже думала, что сойдет с ума.

Она пыталась рассуждать логически, стараясь его подбодрить.

– Фрэнк, даже если он замышляет нечто подобное, он не настолько глуп, чтобы сделать это, пока против него выдвинуто обвинение в нападении и нанесении побоев. Ему придется подождать, пока все успокоится. У нас достаточно времени, чтобы что-то сообразить.

Но страх Делуки не утихал. Когда он вернулся на работу, он каждый день ездил до магазина разными маршрутами, чтобы попытаться определить, не следят ли за ним.

Что касается Патрисии, то ей инцидент на парковке принес одно только благо. Их сексуальная жизнь сбавила обороты, превратившись из эксцентричной в сверхтрадиционную. Мало того, что Делуке временно мешали его раны, он боялся, что Фрэнк Коломбо может, установив за ним слежку, узнать об их сексуальных приключениях и преисполниться еще большей решимости его убить. Делука был настолько парализован воспоминаниями о том, что уже произошло, об этих ужасных нескольких минутах на парковке, а также предчувствием того, что, как ему казалось, должно произойти, что у него пропало всякое желание щекотать себе нервы даже новыми номерами журнала «Свингер’с Лайф». Тревога, по крайней мере ненадолго, обуздала его неудержимый сексуальный аппетит.

На какое-то время Патрисия действительно расслабилась. Веря смертельным угрозам отца, она также искренне считала, как она сказала Делуке, что непосредственной опасности нет, и уже выстраивала в уме еще один план по нейтрализации вражды между отцом и Фрэнком Делукой. Вечно придумывающая комбинации и схемы, инстинктивно она была достаточно хитра, чтобы быстро избавиться от пелены слепого гнева по отношению к отцу и начать поиск урегулирования ситуации.