Кровавая луна

«Heaven has no rage like love to hatred turned, nor hell a fury like a woman Scorned»[50].

Цитата пришла на ум Родриго, когда он выбирал последнюю фотографию. И автором этой цитаты был вовсе не Шекспир, как многие могли бы подумать, а Уильям Конгрив, пьеса «Невеста в трауре». Трагедия о любви и предательстве, как и все трагедии на свете. Однажды Йоханнес декламировал ему отрывок из этой драмы, или просто какие-то отдельные цитаты. Тогда они лежали в обнимку, обнаженные и влюбленные. В далеком прошлом, когда они с легким сердцем могли себе позволить посмеяться над несчастными жертвами любовного чувства.

Родриго вошел в интернет-банкинг и обнаружил, что деньги переведены на его счет. 572 845 крон. Не стоит оставлять на их общем сберегательном счете ни единой кроны. Дело не в том, чтобы получить моральную компенсацию — тут любая сумма оказалась бы недостаточной, — просто Родриго не имел возможности в ближайшее время позаботиться о зарабатывании денег. У него ожидалось множество других дел.

Йоханнес едва не умер минувшей ночью, но Родриго не испытывал ни малейшего сочувствия, как не испытывал и страха или желания разыскать своего партнера. Внутри у него поселилась пустота.

Судя по всему, все чувства настолько притупились, что способность испытывать малейшие душевные порывы тоже исчезла. Йоханнес играл в опасные игры и теперь расплачивается за эту игру. Икар потонул в море вместе со своими пропитанными потом крыльями.

Погибнуть от бутылки лимончелло — разве это не иронично? Как может убить то, что ты любишь?

Родриго вернулся к монитору, ему предстояло завершить свой план. Он думал, сложно будет причинить вред человеку, которого он так долго любил. Единственному человеку, которого он любил. Однако это оказалось совсем не сложно. Жажда мести поселилась в каждой клеточке его тела, в каждой мысли, и все остальное стало ему безразлично.

На мониторе мелькали фотографии раздетых Альфы и Йоханнеса, возбужденных наркотиками и развратом. Снимки, сделанные в порыве озорства и самолюбования. Позже Альфа будет шантажировать ими Йоханнеса. Родриго выбрал пятнадцать изображений — замечательная компактная пачка с компроматом находилась теперь в его руках.

Он прикрепил фотографии в качестве вложений к электронному письму, написал адрес редакции «Смотри и слушай»[51] в строке «Кому» и нажал на «Отправить».

* * *

Тьма окутала Главное управление полиции Копенгагена. Миккель Хустед по-прежнему спал в своей камере. Тем временем его адвокат работала над поиском пробелов в обвинении, а полиция — над тем, чтобы эти пробелы заполнить. Они заполучили нужного человека. Теперь надо было не дать ему ускользнуть.

Йеппе поручил Томасу Ларсену проверить окружение Миккеля Хустеда, связаться с членами его семьи, друзьями, работодателем, чтобы создать собирательный образ молодого человека. Сара вновь занялась обзвоном гостей вечеринки «Le Stan» с целью узнать, не видел ли кто-нибудь из них Миккеля Хустеда в музее или в непосредственной близости от здания. Странное ощущение поселилось у Йеппе внутри: он словно сидел в вагонетке на американских горках на том отрезке аттракциона, когда кажется, что поездка завершилась, но в следующий момент вагонетка неожиданно дергается, снова устремляется вперед и отвесно мчится вниз.

Он проверил телефон. Ханна прислала сообщение. Прежде чем открыть его, Йеппе понял, что это отнюдь не признание в любви. «Милый Йеппе!» Восклицательный знак сразу уничтожал всю «милоту» обращения. «Что-то ничего не получается. Наверное, из-за разницы в возрасте? Я скучаю по тебе. Но дальше так продолжаться не может. Х.»

Обидно. Искренне. Не то чтобы ультиматум, но… Йеппе убрал телефон. Дело тут было не просто в муках совести. Истина заключалась в том, что он совсем не скучал по Ханне. Возможно, чувства перечеркнула его измена. Возможно, и впрямь виной всему разница в возрасте. Как бы то ни было, ему предстояло собраться с силами и порвать отношения. Йеппе отправился в кабинет Сары с ощущением нарастающего беспокойства.

У нее на столе по-прежнему возвышались горы бумаг. Если уж ты такой человек, что привык накапливать вокруг себя груды хлама, ты их так никогда и не разгребешь. Бывшая жена Йеппе принадлежала как раз к такому типу людей, так что он знал об этом не понаслышке.

Он пододвинул стул к той стороне рабочего стола, с которой сидела Сара, и пристроился рядом, так что их локти почти соприкасались.

Склонившись к монитору, она изучала список гостей. Непослушная кудряшка выбилась из пучка и упала на глаза, Сара несколько раз попыталась сдуть ее с лица, но в результате заправила в пучок рукой. У нее были невероятно миниатюрные ушки и узкие морщинки у уголков глаз.

— Ты успела что-нибудь поесть? — Он улыбнулся ей.

Она подняла голову и посмотрела ему в глаза, всего на мгновение.

— Да, сэндвич, все нормально.