Кровавая луна

В доме под номером девять они обнаружили то имя, которое искали — Густав Жебро Йенсен, — третий этаж, направо, и позвонили.

После щелчка дверь открылась, они поднялись на третий этаж, где в дверях одной из квартир уже стоял Густав.

— Добрый день, проходите.

— Здравствуйте. Следователь полиции Йеппе Кернер. — Йеппе оглянулся через плечо в поисках Анетты. — Благодарю вас за то, что согласились принять нас так оперативно.

— Все в порядке. Я тут учусь понемногу, так что даже рад, что вы меня отвлекли. Можно попросить вас разуться?

Йеппе на пороге развязал шнурки, пока Анетта запыхавшись преодолевала последний лестничный пролет.

— Возможно, колбаскам тебе стоит предпочесть утреннюю пробежку? Всего лишь полезный совет.

— У-у-ф… полезные советы — это, по-моему, лучшее, что есть на свете. После вросших лобковых волосков и геморроя, само собой разумеется, — с трудом отдышавшись, рассмеялась Анетта. — А, кстати, добрый день. Я следователь полиции Анетта Вернер. — Она протянула руку стоящему в дверях молодому человеку, после чего все проследовали внутрь крохотной квартирки. В 1970-е годы она смотрелась вполне современно, теперь же казалась мрачной, потолки были слишком низкими. Густав оказался крепко сбитым юношей небольшого роста, в очках, с окладистой бородой и обильной растительностью на теле, судя по волосам, торчавшим во все стороны из ворота свитера.

— А на кого вы учитесь?

— На физиотерапевта. Первый год. Анатомия — довольно сложный предмет. В данный момент я как раз ею занимаюсь.

Анетта вошла в гостиную следом за мужчинами, после чего повисла неловкая пауза, пока Йеппе не показал на стул с вопросительным выражением на лице.

— Ах, конечно, присаживайтесь. К сожалению, я не пью кофе, так что мне вам нечего предложить.

— Все в порядке. — Йеппе сел на белый складной стул. — Мы пришли к вам в связи с криминальным расследованием. Для начала я хотел бы сообщить вам о ваших правах. Это стандартные вещи.

— Ладно. — Он простодушно смотрел на Йеппе, скрестив руки над животом.

— Вы должны знать, что пока этого не случилось, но вам может быть предъявлено обвинение, а потому вы не обязаны ничего нам говорить. Это понятно?

Парень нервным жестом дотронулся до рта и кивнул. Затем сел за стол и дал знак Йеппе продолжать.

— Как уже было сказано в телефонной беседе, мы пришли в связи с письмом, отправленным вами в программу «Мэдс и Монополия» чуть больше года назад. — Между бровями Густава появилась вертикальная морщинка. — Вы тогда спрашивали, надо ли рассказывать умирающему отцу о своей нестандартной сексуальной ориентации. «Монополия» посоветовала вам быть честным. Могу я попросить вас рассказать, как вы поступили в результате?

— Я… — Парню, судя по всему, по-прежнему было тяжело говорить об этом. — Я сказал ему.

— И какова была его реакция?

— Он ударил меня. — Густав смахнул со стола в ладонь несколько крошек и уставился на них, а затем неожиданно стряхнул с руки резким, агрессивным движением. — Он был так удручен моим сообщением. В результате последние недели его жизни мы совсем не виделись. За день до его смерти мать умоляла его позволить мне войти в палату, чтобы попрощаться, но он так и не захотел…

— Да уж, тяжело… — Подзуживание со стороны Йеппе было лишним, парень независимо от этого испытывал потребность облегчить душу.

— Мы с мамой теперь тоже не очень общаемся. Обычно она всегда поддерживала меня, но болезнь и смерть отца выбили ее из колеи.

— Мне очень жаль об этом слышать.

— Спасибо. И все-таки не то чтобы отец ненавидел геев или что-то в этом роде. Он просто никого из них не знал. А еще я думаю, что в последние дни он находился под действием сильных медицинских препаратов. Он был… сам не свой. — Подбородок Густава задрожал от подступающих рыданий.

— То есть можно утверждать, что решение, которое вы приняли, имело для вашей жизни серьезные последствия? — Йеппе и сам понимал, что задавал вопрос чересчур в лоб, но проигнорировал взгляд коллеги, пронзающий насквозь.

Густав склонил голову и расплакался. Его плечи, обтянутые шерстяным свитером, подпрыгивали от каждого громкого всхлипа, он вытирал глаза кончиками пальцев. Анетта обнаружила на кухонном столе рулон туалетной бумаги и принесла его в гостиную.

Густав сморкался в бумагу, благодарно улыбаясь Анетте.

— Где вы были в среду вечером? — Йеппе старался говорить с успокаивающей интонацией.

— В среду? — Если он и удивился этому вопросу, то прекрасно замаскировал свое удивление. — Разрешите посмотреть по календарю. — Он взял телефон, еще раз всхлипнул и несколько раз провел указательным пальцем по дисплею. — Ах да, я был на работе.

— Где? — Йеппе достал блокнот.

— Книжное кафе «Полудан» на Фиольсгэде, знаете такое? Я работал в вечернюю смену вместе с двумя другими парнями.

— А во сколько вы освободились?

— Заведение закрывается в 22:00, но мне надо было прибраться, так что освободился примерно к 23:00. А почему вы спрашиваете?