Кровавая луна

Это было невыносимо. Руководитель следственной группы не может являться лучшим другом подозреваемого. Этот факт автоматически дискредитирует его. Но он будет продолжать работу до тех пор, пока его кто-либо не остановит, и неважно, какие при этом окажутся последствия для профессиональной карьеры. В туалете он два раза тщательно вымыл руки, высушил их и машинально полез за таблетницей с морфином, прежде чем вспомнил, что завязал. Купив в столовой кофе, Йеппе прошел мимо зала для совещаний, где его коллеги продолжали обсуждение, сел за рабочий стол и ощутил волнение. И бессилие. Допив кофе и помучившись еще пять минут, он смял пластиковый стаканчик и взял телефон.

Ему ничего не оставалось, как только последовать примеру своей напарницы и взяться за работу.

— Вы позвонили на «Дэнмаркс Радио».

— Добрый день. Я хотел бы поговорить с кем-нибудь из редакции программы «Мэдс и Монополия».

— Секунду.

В телефоне снова послышались гудки ожидания. Йеппе уже почти отчаялся, как вдруг из трубки прозвучал хорошо поставленный женский голос:

— Алло.

— Добрый день. Вас беспокоит следователь полиции Копенгагена Кернер. Я попал в редакцию «Мэдс и Монополия»?

— Да.

— С кем имею честь разговаривать?

— Маргит. Редактор программы.

— Вы можете уделить мне минутку?

— Вообще-то я уже собиралась уходить домой. Пары минут хватит? — Ее манера общения была прагматичной, но не враждебной.

— Посмотрим, хватит или нет. Речь идет об Альфе Бартольди. Я думаю, вы слышали о…

— Слышала, конечно. — Казалось, она встревожена или даже не на шутку взволнована случившимся.

— Вчера, о чем вы, возможно, тоже знаете, произошло то, что мы признаем покушением на Кристель Тофт.

— Как раз сегодня она должна была прийти на передачу первый раз после рождения ребенка. Так что я в курсе.

— Хорошо. Наше внимание привлек тот факт, что Альфа Бартольди и Кристель Тофт нередко участвовали в «Монополии» вместе. Пока непонятно, имеет ли это какое-то значение, но в ходе расследования мы обязаны изучить все аспекты.

Йеппе вытащил из ящика блокнот и, щелкнув ручкой, приготовился записывать.

— Естественно.

— Вы когда-нибудь получали письма от обращавшихся к вам с просьбой о помощи слушателей, которые были недовольны прозвучавшим в «Монополии» советом?

Она устало засмеялась.

— Каждую неделю нашу передачу слушает полтора миллиона человек, мы затрагиваем темы, которые вызывают бурную эмоциональную реакцию. А потому — да, к нам приходит много писем с выражением недовольства.

— В какой степени вы следите за дальнейшим развитием обсуждаемых ситуаций?

— Еженедельно мы возвращаемся к одному из сюжетов, затронутых в предыдущем выпуске. Кроме того, иногда мы устраиваем дополнительное обсуждение, если дилемма особенно сложная и интересная.

— Но в основном нет?

— У нас просто нет на это времени. Все, наверное, думают, что у нас большая редакция, но на самом деле здесь работаем только мы с Мэдсом. Секундочку! — Она прикрыла трубку рукой и крикнула кому-то: — Да, я еще здесь!

— Если нам понадобится подробнее разобраться в некоторых уже прозвучавших дилеммах, вы сможете помочь мне установить личности людей, обратившихся к вам с проблемой, чтобы мы попытались их найти? — Йеппе поймал себя на том, что он выводит в блокноте какие-то каракули.

— Но мы обещаем им сохранить анонимность.

— Речь идет о расследовании убийства.

— Мне необходимо посоветоваться с нашим юридическим отделом. Я не могу брать на себя ответственность в решении этого вопроса. Какая именно дилемма вас интересует?

Йеппе открыл страницу блокнота с датой и номером выпуска передачи.

— Как-то к вам обратился молодой человек с вопросом, должен ли он сообщить умирающему отцу о своем гомосексуализме?

— Я хорошо помню этот выпуск, он произвел впечатление на всех нас. — Ее голос несколько смягчился. — Вообще-то мы подготовили продолжение, но не пустили его в эфир.

— Почему?

— Хм-м… оно оставляет какой-то… неприятный осадок.

— Поясните.

Она мешкала с ответом.

— Мне необходимо получить зеленый свет от юриста, прежде чем рассказывать.

— Ваше право. Но насколько я могу судить, ситуация разрешилась не лучшим образом?

— Да. Очень жаль, конечно, но так уж получилось. Мы ведь не можем контролировать, как именно применят люди совет наших экспертов или как будет развиваться конфликт.

— Ведь люди звонят именно потому, что они сомневаются…

— «Монополия» не концентрируется на освещении проблемы. Основное для нас — это дискуссия. Эксперты обсуждают конфликт, но не определяют последствия.

— А где сейчас этот парень?

— Я не знаю.

— Насколько быстро вы можете выяснить, имеете ли вы право сообщить нам его контакты?

— Вопрос заключается в том, смогу ли я сегодня отловить кого-нибудь из юридического отдела.

— Вопрос заключается в том, придется ли мне ускорить процесс с помощью суда. Правда, в таком случае всякие формальности отнимут у вас некоторую часть выходных…

В трубке повисла тишина — судя по всему, женщина размышляла, чем пожертвовать: соблюдением регламента или своим свободным временем. Затем послышался стук пальцев по клавиатуре.

— Электронное письмо с его адресом будет у вас через две минуты.