Кровавая луна

Йеппе и Ларсена проводили в удивительно современную гостиную с диваном от Берге Могенсена, акациевым паркетом и видом на крыши автобусов, курсирующих по Смаллегэде. Хозяева вынесли гостям некрепкий кофе в металлическом кофейнике Стелтон, и пока Йеппе не начал разговор, звук наполняемых чашек был единственным аудиораздражителем, конкурирующим с шумом уличного движения, доносящимся из окон. На первый взгляд семейство Оманн не производило впечатление словоохотливых людей.

— Спасибо, что согласились принять нас так быстро. Как я уже сказал, мы расследуем убийство и имеем основания полагать, что преступление может быть связано с обращением вашей дочери в программу «Мэдс и Монополия» около пяти лет назад. Это всего лишь предположение, однако мы должны проверить все варианты. — Йеппе ожидал какой-либо реакции, но ее не последовало. Супруги выжидающе смотрели на него. — Лаура по-прежнему живет с вами?

Расмус Оманн громко откашлялся.

— Да, с нами. Но сейчас она на учебе. В Академии дизайна. На Нёррегэде.

— Мы можем начать с вас, а потом посмотрим, понадобится ли беседовать с самой Лаурой или нет. — Йеппе открыл блокнот, стараясь игнорировать неожиданно представший перед его внутренним взором светло-коричневый живот Сары. — Будьте добры, расскажите нам, как развивались события после выхода программы в эфир. Какое решение приняла Лаура? И как оно повлияло на ее отношения с возлюбленным?

Супруги продолжали молча сидеть. Красные пятна, распространяющиеся по шее Сюзанны, свидетельствовали о беспокойстве, которое скрывалось за нейтральным выражением ее лица. Расмус Оманн не глядя взял ее за руку и начал свой рассказ:

— Мне все еще непросто говорить об этом, хотя с тех пор прошло уже много времени. Это было сложное время для нашей семьи. Многие мечты и надежды были разрушены за эти годы. Для всех нас. Беременность сама по себе грянула как гром среди ясного неба. Молодые люди просто были уверены, что она не забеременеет от него, так что это событие стало полной неожиданностью. Он был так счастлив.

Сюзанна Оманн закивала в подтверждение слов своего мужа, она была взволнована. Муж сжал ей руку и продолжил рассказ:

— Конечно, мы не обрадовались открывшейся перед нашей дочерью-подростком перспективе стать мамой. С другой стороны, они были так счастливы вместе! А мы и мечтать не могли о лучшем зяте. Иметь собственного ребенка было его главной мечтой.

Мужчина отпил кофе и принялся долго и громко кашлять. Жена взглянула на него так, словно он прилюдно выпустил газы, и Йеппе почувствовал, что подобные моменты раздражения нередки в их супружеской жизни, просто на этот раз негативные эмоции были подавлены благодаря гостям, при иных обстоятельствах раздражение непременно вырвалось бы наружу. И хотя Расмус Оманн не удостоил супругу взглядом, от него явно не укрылось ее недовольство. Все же он решил оставить ее реакцию без внимания.

Долгий брак — бездонное озеро презрения, подумал Йеппе и искренне порадовался своему статусу разведенного человека.

— Но Лаура все-таки выбрала аборт, так получилось. — Расмус Оманн несколько раз моргнул. — Ее парень был сломлен. Возможно, для него это был единственный шанс стать биологическим отцом.

— Поначалу они оба склонялись к тому, чтобы оставить ребенка. — Голос Сюзанны Оманн оказался неожиданно пронзительным. — Естественно, мы сказали, что независимо от их решения мы в любом случае поддержим их и поможем чем сможем. Но потом Лаура изменила свое мнение и приняла решение самостоятельно. И больше не хотела ничего обсуждать. — Мать девушки резко глотнула кофе и опустила взгляд на клетчатую шерстяную ткань дивана.

— Как парень воспринял ее решение? — подал голос Ларсен.

— Не очень хорошо. — Слово вновь взял Расмус Оманн. — Конечно, он принял выбор Лауры, но очень, очень расстроился. Вылетел из института, потерял комнату в общежитии. И когда спустя несколько месяцев у Лауры возник… да, это было что-то типа постабортного синдрома, их отношения совсем развалились. Они расстались, очень жаль. Лаура была слишком юной для того, чтобы справиться с такой сильной травмой, психолог так и сказал. У нее развилась хроническая депрессия, и ей пришлось бросить учебу в гимназии.

— Жестоко, — закинул удочку Йеппе.

— Просто ужасно, иначе и не скажешь. Видеть, как твоя собственная дочь, которая всегда была радостной и активной девочкой, способной ученицей, общительной, с множеством планов на будущее, неделями валяется на диване, на антидепрессантах, одинокая и полная ненависти к себе самой. В какой-то момент мы даже подумали, что не удержим ее от… — Расмус Оманн снова откашлялся. — Но, к счастью, все обошлось. Сейчас Лаура пошла на учебу в Академию дизайна. На «Моду и текстиль».

— А что с возлюбленным? — Йеппе заглянул в блокнот. — С Миккелем?

Супруги переглянулись, после чего муж ответил:

— Мы с ним больше не общались. Он пребывал в глубоком горе довольно долго. Кажется, сейчас он работает водителем такси или что-то в этом роде. Он всегда хорошо разбирался в автомобилях.