Кровавая месть

— Будь добр, скажи, — ответил нотариус, забавляясь тем, что к нему обратились, как к королю. Он был человеком без сословных предрассудков, любил охоту и рыбную ловлю и на протяжении многих лет был другом семьи Мейден из Гростенсхольма, поэтому и прибыл сюда по первому зову. Этого судью, на встречу с которым они ехали, он давно держал под подозрением, поскольку к нему поступали многочисленные донесения о взятках и превышении полномочий с его стороны. Но до сего времени судье удавалось вывернуться, так что теперь у нотариуса появилась возможность свести счеты с этим сомнительным судьей. Всех судей он держал в ежовых рукавицах: добросовестных, грамотных, жестоких в отношении сбора налогов.

— Так что же ты хочешь? — спросил он фермера, который просто потерял дар речи, оказавшись лицом к лицу с представителем власти.

— Если верно то, что сказал Ларс своей Марит, то мы едем в нужном направлении, потому что есть только один прямой путь из усадьбы Воллера на другую сторону холма. Но эта лесная дорога такая старая, что многие уже забыли о ней.

— Однако никто из нас не видел здесь заброшенной усадьбы, — сказал Калеб. — А мы обыскали все вокруг.

— Но не на этом холме, — уточнил Никлас. — Это ведь слишком далеко от нас…

— На этой стороне должны быть скалы и… — сказала Марит.

— Верно, — вспомнил Калеб, — мы были в этой местности, Габриэлла и я, но повернули обратно возле скал, считая, что никто не может забраться туда. Да, мы на верном пути!

И они прибавили ходу.

И вскоре ехавшие впереди закричали в один голос:

— Смотрите! Там горит!

Желто-красное пламя лизало небо, заволакивая его густым дымом и озаряя таинственным светом.

— Дева Мария! — произносили многие и пришпоривали коней, несмотря на темноту и незнакомую местность.

— Посмотрите наверх! — крикнул Калеб. — Здесь начинаются скалы. И здесь должна быть дорога к усадьбе. Мы должны найти ее!

Посреди усадьбы был каменный дом с деревянной провалившейся крышей. Об этом Воллер не подумал — и внезапно пожар приостановился. Горела лишь половина усадьбы, бывшая когда-то жилыми помещениями. Ветер дул в противоположную сторону, и искры не долетели до амбара.

— Нужно поджечь снова! — сквозь шум пожара крикнул Воллер. — На этот раз начните с конюшен!

Взяв с собой пару своих людей, он направился вдоль нетронутого здания к двери конюшни. Судья и его кнехты стояли на некотором отдалении от домов, чтобы лучше было видно представление. Из амбара не доносилось ни звука.

Виллему и Доминик решили не кричать, пока хватит сил терпеть. Они неподвижно стояли на коленях, взявшись за руки. Доминик шептал слова любви плачущей Виллему, и она отвечала ему. Они еще не поддались панике, не почувствовали дыма и жара — во всяком случае, это им пока не досаждало.

— В такие минуты обычно начинают взывать к Богу, — сказала она, пытаясь рассмеяться, несмотря на всхлипы.

— Я давно уже взываю к Нему, — серьезно ответил Доминик.

— Хорошо хотя бы то, что мы вместе, — заметила она.

— Да. И поскольку мы все-таки не сможем обладать друг другом…

— То это, возможно, лучшее, что может быть! Не сказать ли об этом воллерскому помещику?

— Он не ведает, что любовь пребывает по ту сторону жизни и смерти.

А в этот момент судья и его люди замерли, услышав доносящийся из чащи леса раскатистый голос:

— Именем Его Величества короля Кристиана V прекратить этот убийственный пожар!

— Кто ты такой, чтобы говорить от имени короля? — крикнул в ответ судья. — Я судья Его Величества, и я командую здесь!

Из леса выехал большой отряд всадников. Многие из них знали судью, он испугался, чувствуя, что бледнеет.

Нотариус, как представитель власти, холодно произнес:

— Мадс Осмундссон, ты отстраняешься от обязанностей судьи. И если девушка мертва, ты будешь приговорен к смерти!

Воллерский помещик слышал этот приказ, произнесенный достаточно внятно. Он тут же сообразил, в чем дело, и сказал своим помощникам:

— Теперь они нужны нам живые, а не мертвые. Выводите их, да поскорее, и скачите с ними в Воллер так, словно за вами гонится сам черт!

С этими словами он вскочил на коня и помчался вперед.

Судья быстро оправился от шока. Он надеялся, что Воллер услышит слова нотариуса и увезет пленников с собой. И, услышав отдаленный стук копыт, он понял, что все в порядке.

— Какая девушка? — с обидой произнес он. — Мы сжигаем старую усадьбу, чтобы освободить место для новых построек.

— И для этого тебе понадобились все твои кнехты?

— Мой господин, Вы оскорбляете меня! Если Вы думаете, что у нас тут пленники, обыщите весь дом!

В полусгоревшей части усадьбы уже нечего было искать, но Калеб и Габриэлла все же направились ко входу — и остальные последовали за ними.

Нотариус дал наказ солдатам из Акерсхюса:

— Смотрите за этими кнехтами, чтобы никто из них не улизнул. Сначала проверим, так ли уж невиновен судья, как он утверждает! Иди, Мадс! Один!

Это очень не понравилось судье: он чувствовал себя уверенным лишь тогда, когда за его спиной стояли подручные Воллера или его собственные. Но на этот раз перевес был не на его стороне, так что ему пришлось подчиниться.