Кровавая Обитель

Рыжий прищурился, потом почему-то обернулся и в упор посмотрел на меня. Я даже смутилась. Уж не думает ли он, что ведьма говорила обо мне? Вот только домогательств еще и со стороны Асдуса мне не хватало! Зная этого упрямца, не сомневаюсь, что он меня просто достанет в этом случае!

— Что-нибудь еще скажешь? — снова обратил рыжий взор на женщину.

— Только посоветую: не упусти свой шанс.

Асдус медленно кивнул, о чем-то задумавшись. Ведьма выпустила его руку и обратилась к нам:

— Ну, кто следующий?

Энний уже шевельнулся, чтобы последовать за братом, но первой сорвалась с места Криспина. Быстрокрылой пташкой вспорхнула на стул и протянула руку Хельме, не дожидаясь ее просьбы.

— Я хочу знать, исполнится ли мое желание! — с ходу заявила она срывающимся голосом.

Ведьма подмигнула ей, а потом уже серьезно сказала:

— Все будет зависеть от того, насколько ты терпелива и насколько умеешь прощать.

— Значит, мне нужно всего лишь ждать? — с надеждой спросила она.

— Цени себя больше, девочка. Вот все, что могу тебе посоветовать.

Я не особо понимала, о чем они говорят. Но то, что ведьма, казалось, заглядывает прямо в душу Криспины, несомненно. Та прекрасно понимала, что женщина имеет в виду. А потом девушка и вовсе перегнулась через стол и зашептала так тихо, чтобы слышала только Хельма. Ведьма так же тихо начала ей отвечать. Нам оставалось только с любопытством наблюдать за этой сценой. Но ничего не поделаешь — раз Криспина не хочет, чтобы мы это слышали, ее право.

С ней ведьма говорила намного дольше, чем с Асдусом. Мы даже успели заскучать. Но вот, наконец, Криспина вернулась на свое место и я махнула рукой Эннию, давая понять, что уступаю ему дорогу.

Судя по непроницаемому лицу уже кажущегося абсолютно трезвым демонита, его происходящее вообще мало заботило. Вряд ли он воспринимал слова ведьмы серьезно.

— Ох, какое ты противоречивое существо! — нахмурилась Хельма, взяв его руку, потом вскинула глаза и в упор глянула на демонита. — И насколько плохо сочетается то, что внутри, с тем, что снаружи.

Губы Энния тронула презрительная улыбка.

— Что ты знаешь о том, что у меня внутри, ведьма?

— Я это вижу, мальчик, — спокойно откликнулась она. — Ту черноту, которая заполняет тебя все больше. Не позволяй ей взять верх окончательно. Это ничем хорошим для тебя не закончится, поверь.

— И что же будет, если я это позволю? — усмехнулся демонит, явно не веря ни единому ее слову.

— Все закончится тем, чего ты так боишься.

Его лицо слегка дернулось.

— И чего же я, по-твоему, боюсь?

— Стать тем, у кого больше не будет права выбора.

У меня по спине побежали холодные мурашки. Что-то подсказывало, что ведьма права. Вспомнился рассказ Энния о прошлом, в котором явственно звучали те же опасения. Для него так важно было чего-то достигнуть, перестать быть зависимым от кого-то сильнейшего, решать свою судьбу самостоятельно. Но если ведьма и правда видела его насквозь, то что значат ее слова о темноте внутри? Мне не хотелось верить, что на самом деле Энний вовсе не такой, каким кажется.

— Тебе доступно так много, мальчик, — она сказала это почти ласково и слегка погладила его руку. — Ты обладаешь удивительным даром привлекать к себе других: как женщин, так и мужчин. Но не веришь никому до конца, считаешь, что каждый только и ждет возможности воткнуть тебе нож в спину.

Я стиснула зубы, чувствуя, как защемило сердце. Бедный разочарованный во всем и всех мальчик, каким Энний стал из-за собственного отца, когда-то бросившего их с матерью. Сможет ли он когда-нибудь научиться доверять хоть кому-нибудь?

— Потому что я слишком хорошо знаю цену словам, — жестко откликнулся Энний. — Они не стоят ничего.

Ведьма вздохнула.

— Все же попробуй преодолеть это, иначе то, чем все закончится, тебя сломает.

Слышать это было больно. А особенно знать, что я не понимаю, о чем она говорит, и потому не могу даже попытаться как-то предотвратить.

— Вижу женщину, которая готова ради тебя на многое, — проговорила ведьма, а мое сердце пропустило удар. Неужели она говорит обо мне? — Такая же мятущаяся черная душа, как и ты.

Можно ли назвать мою душу черной и мятущейся? Я в сомнении нахмурила лоб.

— Та, что тоже гонялась за несбыточным и терзалась от невозможности добиться своей цели. Теперь она обрела то, что дало ее жизни новый смысл. Обрела тебя. Не представляешь, как сильно ее чувство к тебе. Она придет на помощь даже тогда, когда все отвернутся. Не отвергай ее, когда придет время.

Энний сидел бледный и напряженный. Его лицо больше не казалось бесстрастным. На нем читалась мучительная внутренняя борьба. Что-то явно затронуло его в словах ведьмы.

— Вы говорите о Гилере? — глухо проронил он.

— Я не вижу имени. Я вижу суть, — загадочно откликнулась Хельма.

Я же возмущенно поджала губы. Да как она может советовать ему принять, как данность, то, что древняя вампирша опутала его по рукам и ногам? Пусть даже Гилера и правда любит Энния так, как ведьма говорит, но есть ведь еще и его чувства! Не собираюсь я так просто сдаться и отдать любимого ненавистной сопернице! И ему не позволю это сделать!