Кровавая правда

Еще очень и очень долго.

Глава 26

— Должна сказать, что ночь закончилась лучше, чем я могла представить, — прошептала Элания.

Когда его женщина прижалась к нему теснее, Бун улыбнулся. Они лежали обнаженные на ее небольшой кровати, она вытянулась у него на груди, покрывала даже не рассматривались, потому что от их тел практически исходил пар, хотя они обессилили после секса еще час назад.

Воздух пропитается темными специями, и Бун гадал, чувствовала ли это Элания.

Связывание у мужчин вампиров не трудно уловить. Но все же он понимал, что многое между ними оставалось невысказанным… это неплохо, наоборот, кажется слишком прекрасным, чтобы быть правдой.

— Знаешь, — прошептал он, — должен согласиться с тобой. Мы с тобой столько раз кончили…

Они занимались любовью черт знает сколько времени, и… к слову о страсти. По неясной причине, может, дело в стрессе, с которым они оба столкнулись, и возможности выпустить накопленную энергию… получился целый марафон. Ему даже показалось, что он заездил ее.

А потом пришло время для другой проблемы. Уборка.

— Может, стоит… — Бун прокашлялся. — Я тебя всю испачкал.

Благодаря низкому сексуальному смеху Элании он почувствовал себя Самцом Года.

— Испачкал, скажешь тоже. К тому же, большая часть во мне… пусть там и остается.

Он улыбнулся так широко, что заболели щеки.

— Ты нереальная. Знаю… знаю, это прозвучит избито, но все же: ты заставляешь меня преклонить колени и при этом возносишь до небес. Это ли не определение волшебства.

— Я бы просто сказала, что нам хорошо вместе. — Она широко зевнула, так, что хрустнула челюсть. — Очень хорошо.

Бун поцеловал ее в макушку, и они замолчали на какое-то время. Спустя минуту она со слоном скатилась с него, ложась на матрас рядом с ним.

— Тебе нужно больше места? — Спросил он, сдвигаясь.

— Кажется, я переборщила с отоплением. Подожди.

Когда Элания поднялась на ноги и подошла к термостату, вмонтированному в стену, Бун восхитился видом ее плеч… ее потрясающей задницы и ног… вспоминая, как склонился между ее бедер, лаская ее лоно ртом. Он не торопился… и с нетерпением ждал возможности повторить. Дарить ей удовольствие, слышать, как она хрипло выстанывает его имя, чувствовать самое ее интимное местечко своими губами. Все это заставляло его снова желать подобной ласки.

— Всего-то на семидесяти, — сказала она растерянно. — Похоже, это мы разгорячились.

— Можешь повторить?

Когда она повернулась к нему, Бун уставился на ее груди. Соски были насыщенно розового цвета, четко очерченные, они венчали налитую грудь, покачивавшуюся в такт шагам Элании.

Желание снова опалило его пах, член дернулся в ответ. Но как бы он не хотел ее, его тело было измотанным.

Элания остановилась возле кровати и посмотрела на его член.

— Не пойми меня неправильно, но ты все еще…

— Твердый? — протянул он. — Это ты так влияешь на меня.

Хотя ему самому в это не верилось. И внезапно пропало всякое беспокойство об отсутствии сил: Элания оседлала его, прижимаясь лоном к его члену.

— Будь честен, — сказала она, упершись руками по обе стороны от него. — И ты всегда можешь сказать нет, если не хочешь…

— Я всегда буду хотеть тебя, — простонал Бун, двигая бедрами, его уставший член требовал больше ласк.

— Если я потружусь за двоих…

— Прошу, трахни меня. — Он закусил нижнюю губу клыками, выгибаясь всем телом. — Я готов умолять, встать на колени…

Элания наклонилась, чтобы поцеловать его.

— Для этого нет необходимости.

Она протянула руки к его эрекции, приподнимая ее. Когда Элания опустилась на его член, они начали двигаться вместе, снова занимаясь сексом, несмотря на прошедшие два часа дикой скачки. И по какому-то сумасшествию его хватило ненадолго. Как и ее.

Это было самое идеальное безумие.

После того как Элания снова рухнула на его грудь, какое-то время они просто лежали, выравнивая дыхание, а потом она соскользнула с него, снова перекатываясь на спину. Потеснившись, он убедился, что ей хватает места на матрасе и подушке, а потом, когда она сжала его руку, он стиснул ее ладонь в ответ.

Какое-то время они купались в покое… умиротворении.

Но кусавшие за пятки волки снова вернулись к нему, реальность вмешалась в их с Эланией святое место, словно до этого она отступила лишь перед лицом страсти: смерть его отца. Любовник его отца. Завещание его отца. И столько всего прочего.

Закрывая глаза, Бун решил не думать о том, что произошло в Доме для аудиенций. О женщине, которую спас в переулке. Или том, что он сотворил с тем мужчиной… понимая, что это было абсолютно неуместно и что такого он больше не повторит.

А еще был Син…

И, несмотря на свою решимость, он буквально превратился в оголенный провод, адреналин подскочил, словно тишина и умиротворение спальни Элании было плодородным грунтом, в котором взошли ростки стресса.

Но, ради всего святого, он считал, что пережитые оргазмы выкачали из него всю энергию. С другой стороны, он взял вену Избранной, когда его ранили на поле боя. Она придает много сил…

— Я написала подругам Изобель, — прошептала Элания.

Бун резко открыл глаза и повернул голову на подушке.

— Да?