Кровавая работа

– Прежде чем все рассказать, я хочу сказать, что за то недолгое время, что мы были вместе, я почувствовал, что внутри меня оттаивает айсберг, казалось застрявший там навечно. Это можно назвать своего рода верой. Не знаю во что, но уверен, что это было началом правильного пути.

– Почему было?

Маккалеб отвел взгляд. Оказалось, что высказать все было куда труднее, чем он думал. Но другого шанса у него не будет.

– То, что растет во мне, так ново и так хрупко. И я очень боюсь, как бы все снова не рухнуло, когда я скажу тебе то, что должен. Но решать тебе. Я давно не молился, а теперь молю Бога, чтобы ты и Реймонд пришли ко мне на катер снова. Или чтобы мне было дозволено поднять телефонную трубку и услышать твой голос.

– Рассказывай, – тихо сказала Грасиэла.

– Грасиэла, твою сестру убили из-за меня. Из-за того, что когда-то давно я сделал нечто, что переменило всю мою жизнь. Однажды я пересек грань и бросил вызов не человеку, а дьяволу в человеческом обличье. А Глори умерла.

Маккалеб опустил глаза. Во взгляде Грасиэлы было столько боли, что вынести его он был не в силах.

– Рассказывай, – почти прошептала Грасиэла.

И Терри рассказал все. Он рассказал ей о человеке, который назвался Джеймсом Нуном. Рассказал, как нашел его гараж в промышленной зоне. Рассказал обо всем, что нашел в гараже. И о послании, которое было оставлено для него на экране компьютера.

Грасиэла начала плакать в середине его рассказа. Слезы катились и катились по ее щекам, и тонкая блузка вскоре насквозь промокла. Маккалеб сидел не шевелясь, зная, что никто и ничто не поможет Грасиэле сейчас. Ее мысли и чувства были далеко, и ему оставалось только сидеть и ждать.

Когда он закончил, Грасиэла долго сидела молча. Потом она вытерла слезы с мокрых щек и сказала:

– Я, наверное, выгляжу ужасно.

– Вовсе нет, – произнес Маккалеб.

Грасиэла снова замолчала, глядя вниз, на коврик под прозрачной столешницей журнального столика.

– Что ты намерен делать? – наконец спросила она.

– Точно не знаю, но у меня есть цель. Я найду его, Грасиэла.

– А ты не можешь оставить это полиции? Маккалеб отрицательно покачал головой:

– Ни за что. Это особый случай. Если я не найду его, не встречусь с ним лицом к лицу, то не смогу с этим жить дальше. Не знаю, понимаешь ты меня или нет.

Грасиэла кивнула, опустив голову еще ниже. Наконец она посмотрела на Терри:

– Я хочу, чтобы ты уехал. Мне надо побыть одной. Маккалеб поднялся с дивана.

– Хорошо.

Его охватило страстное желание обнять ее и не отпускать. Просто держать, и все. И больше ничего. Почувствовать тепло ее кожи. Как в первую ночь их любви.

– До свидания, Грасиэла.

– До свидания, Терри.

Он пересек гостиную и пошел к выходу, бросив взгляд на сервант, где стояла фотография Глории, сделанная, казалось, вечность назад. На фотографии Глория счастливо улыбалась. Маккалеб знал, что он будет помнить эту улыбку до конца своих дней.

43

Проведя беспокойную ночь, полную обрывочных снов, в которых он тонул и не мог выбраться из темной, холодной воды, Маккалеб поднялся, едва забрезжил рассвет. Он принял душ, приготовил на завтрак омлет с луком и перцем, разогрел сосиску и выпил большой стакан апельсинового сока. Удивительно, но он все равно чувствовал голод. Терри прошел в ванную и проверил свои показатели. Все было в норме.

В пять минут восьмого он позвонил на работу Уин-стон. Она была на месте, и по ее голосу Терри понял, что она не спала всю ночь.

– Две вещи, Джей, – сказал он, поздоровавшись. – Во-первых, когда тебе нужно мое официальное заявление и, во-вторых, когда я смогу забрать свою машину?

– Ну, «чероки» ты можешь забрать хоть сейчас. Я позвоню на стоянку и распоряжусь.

– А где это?

– Здесь, в Управлении шерифа. Это спецстоянка для конфискованных машин.

– Тогда я сегодня приеду.

– В любом случае тебе придется ехать сюда, чтобы сделать заявление. Почему бы не сделать оба дела разом?

– Хорошо, когда? Мне хочется покончить с этим как можно быстрее. Чтобы уехать куда-нибудь, развеяться.

– А куда ты направляешься?

– Еще не решил. Просто мне надо уехать, чтобы забыть о том, что на меня свалилось. Может, съезжу в Вегас.

– Да, прекрасное место для психологической реабилитации, – усмехнулась Уинстон.

Но Маккалеб не обратил внимания.

– Я знаю. Так когда мне подъехать?

– Мне надо поскорее подбить все дело, и я жду твоего заявления. Так что подъезжай в любое время. Я всегда выкрою для тебя минуту.

– Тогда я еду.

Бадди Локридж спал на скамейке в кубрике. Растолкав приятеля, Терри заставил его открыть глаза.

– Что за черт – а, Терри, ты вернулся!

– Да, Бадди, я вернулся.

– А как моя машина?

– Бегает. Давай поднимайся, надо, чтобы ты подвез меня в одно место.

Бадди с трудом приходил в себя. Он сел на скамье, где спал, укрывшись спальным мешком. Теперь он завернулся в него и спросил:

– Сколько сейчас времени?

– Половина восьмого.

– Мать твою!

– Знаю, Бад. Я прошу твоей помощи в последний раз.

– Все в порядке, Терри?

– В общем, да. Мне надо, чтобы ты довез меня до Управления шерифа, там я заберу свою машину. А по дороге мы заглянем в банк.

– Банки еще закрыты, – позевывая сказал Бадди.