Кровавая сделка

Оставшись один, Грачев ухватился трясущими руками за письмо. Почерк – аккуратный и вычурный, а текст не изобиловал ошибками: их не было вообще, что говорило об образованности отправителя.

«Полковнику из полиции *** Грачеву от Азы С***.

Если Вы читаете это письмо, то меня уже нет в живых. Пишу послание с осознанием того, что мне недолго осталось ходить по этой грешной земле. Но и умереть спокойно не могу, зная, что могу напоследок спасти мир от одного безжалостного убийцы. Имя ему – Макс Шкирко. Именно из-за него гибнут люди, не понимая того. Вы обязаны спасти свою дочь от этого ничтожного чудовища.

То, что прозвучит дальше – не поддаётся логике. Я знаю, что он совершил сделку с дьяволом в обмен на свою жизнь. То, что от его рук происходят убийства – он не осознает. Однако когда он узнал, виновником какого «торжества» он является, ничего не предпринял. Он по-прежнему ходит спокойно по земле, зная, чего это ему стоит. Он очень опасен!

Знаю, что Вы любите свою дочь, и поэтому считаю обязанной Вас предупредить о том, что знаю. Этот человека нужно уничтожить безо всяких колебаний.

Прошу, не считайте это письмо дурацкой шуткой! У меня нет никаких причин заниматься розыгрышами, тем более, над полицией. Но знаю, что когда Вы займётесь им, то убедитесь, что я не обманула.

Письмо лежит в надёжном источнике на случай, если меня уберут. Так что, возвращаемся к началу моего письма. Найдя мой труп, вы убедитесь, что я не шутила.»

Грачев испытал ноющую боль в груди. Неприятно, когда Бобров читает то, что касается личных дел шефа. Если он полезет разбираться кто такой этот чертов Максим Шкирко, то сразу узнает, что тот спит с Миленой. «Позор на мои седины!» – с горечью подумал он про себя. Теперь надо вырвать Милену из лап этого странного парня, если не убийцы. Но это чревато возобновлением былой вражды со стороны дочери, в крови которой ещё плещется максимализм. К тому же, она разболтает оцовских подозрениях. Нет, тут стоит действовать осторожнее, сохраняя ясность ума. Пальцы уже набирали на рабочем телефоне номер помощника.

– Бобров, зайди ко мне сию секунду!

Не прошло и минуты, как вызываемый вновь возник на пороге кабинета.

– Закрой за собой дверь. В общем, забудь то, что ты читал.

– Но…

– Никаких «но»! Я сам разберусь, кто пишет мне такие послания! А тебе выговор за то, что открыл и прочёл то, что предназначалось мне!

– Да Вы сами… – начал опять оправдываться Бобров, но Грачев пресекал его попытки на корню.

– Поклянись, что не станешь рыскать в поисках какого-то там Максима! Ну?

Тот неохотно, но поклялся на самом дорогом, что у него было – семья. Нельзя сказать, что Грачева удовлетворила клятва, ведь будучи полицейским он ни в чём не был уверенным до конца.

– Хорошо, ведь нечего тревожить понапрасну людей из-за какой-то цыганки. Мало ли что у неё с головой. Кстати, надо бы найти её. Вероятно, найдём её живой среди мягких стен. Но ты же пробей и съезди к ней, а потом сообщи, если что узнаешь. И на этом всё, усёк?

Возвращения Боброва пришлось ждать около двух часов. Грачев воспользовался его отсутствием и полез проверять дело Максима Шкирко. Он никак не мог поверить, что именно он полюбился дочери! Мало что ли в городе парней? Просто чудовищно и нелепо! Досье на Шкирко не пестрило изобличающими характеристиками. Попал в поле зрения полиции только тогда когда был избит троицей, которая нынче дожидается суда. Покопавшись ещё дальше, он узнал вдобавок и о потере семьи в пожаре, но об том Милена поведала ранее.

Кристально чистый парень – всё, что знал о нём Грачев после прочтения двух дел. «Даже слишком правильный» – хмыкнул он, принимаясь за отложенные дела, касающихся обоюдных убийств. Требовалось для начала сопоставить с тем, где был Максим во времена их свершения. Значит, придётся аккуратно опрашивать свидетелей.

Бобров вернулся весь запыхавшийся, словно бежал стометровку. Грачев глядел на него сверху вниз, думая о своём. Наконец-то отдышавшись, Бобров начал докладывать о результатах.

– Этой цыганки не было видно со вчерашнего дня. То есть соседи видели, как она заходила домой, а как она выходила – нет. Говорят, что слышали какой-то странный шум, который длился не более пяти минут. И я принял решение кое-как открыть дверь, что было не так легко. Она у неё бронированная. Благо, помог какой-то мужчина – специалист по замкам, живёт по соседству. Долго он возился, что объясняет мою задержку. Когда я вошёл внутрь, всё светилось и шумело: телевизоры, лампы, телефон… Сама же цыганка лежала посреди гостиной в луже собственной крови. Само жуткое, что я увидел – выколотые глаза и зашитый рот, а  в ушах торчали шампуры… Меня аж затошнило, как нашего новичка.

Во время отчёта лицо Боброва то краснело, то бледнело. Грачев про себя отметил, что странно для опытного полицейского так реагировать на трупы.

– Ладно, больше ничего нет?

– Нет, улики пока ищем, поснимали все отпечатки, возможно с их помощью что-нибудь да найдём. Труп скоро будет в морге.

– Можешь идти. – Только и всего мог ответить Грачев.

Бобров кивнул и гордо удалился прочь.