Кровавая весна

— Да, господин. Людской скарб. Остатки одежды, мешков, горшечные черепки, проржавелое железо. Все сгнило от времени да сырости, но различить можно. Судя по всему, обычный деревенский скарб. Не воинский. Вот…

На широкой ладони Рикара лежала глиняная лошадка.

— Игрушка. Свистелка. У самого такая в детстве была. Деревенские это, господин.

— Еще кости, — прокряхтел Койн, поднимая факел повыше. — Много. Разные.

— Ну как, — бросив последний взгляд на детскую игрушку, я круто развернулся и шагнул к стене.

Создатель… здесь костей действительно было много. Я насчитал никак не меньше семи черепов различных размеров. Все людские. А разница в размерах напрямую указывала на разницу в возрасте. Здесь погибли не только мужчины. Дети, женщины…

— Беженцы, — медленно произнес я, оценив скарб и останки. — Это беженцы. Они пытались укрыться от бушующей повсюду войны. Скорей всего, жители небольшой деревушки решили спрятаться в руднике и переждать. Либо они бежали от опасности. Но их настигли. Убежище стало могилой.

— Но кто?

— Не нежить, — хором произнесло несколько моих спутников.

— Не нежить, — согласился я. — Кости оставлены, не использованы. Даже тела не восстали в виде мертвяков. Не нежить… но и не обычные воины. Раздавленные черепа, разорванные тела, переломанные кости, следы зубов или когтей — здесь порезвилось какое-то чудовище. Большое, быстрое, безжалостное. Думаю, это были сгархи.

— Сгархи?! — воскликнул Койн, гномы недовольно зароптали. — Друг Корис! С чего бы сгархам творить такое? Не спешишь ли ты с обвинением?

— Я никого не обвиняю, Койн. Это было давно. Когда никого из нас еще не было на свете. И была война. А на войне многое списывается.

— Очень похоже, — кивнул один из охотников. — Такую бойню мог учинить только большой и сильный зверь.

— Медведь! — предположил рыжебородый гном.

— Нет, — отрицательно взмахнул я рукой. — Чтобы деревенские жители с медведем не совладали? Это городские убоятся. А деревенские — люди бывалые, привыкли по лесам бродить, зверя добывать, хищников убавлять. Тут что ни день, то напасть. Либо волчья стая в округе заведется, либо медведь-шатун зимой в гости пожалует. Так что нет. Да медведь и не станет творить такое — всех подряд убивать. Людоеду пары человек хватит, чтобы голод утолить. А тут поработал настоящий убийца.

— По следам видно, что не медведь, что тут рассуждать? — пророкотал Рикар. — Верно господин говорит — тут другой зверь поработал. На кости взгляните! Вспомните тела шурдов, над которыми поработали сгархи: раздавленные черепа, перебитые конечности, разорванные тела.

— Почерк один к одному, — кивнул я.

— Все одно не верится, — подавленно пробормотал Койн. — Они не звери! Разумны!

— Сгархами можно управлять, — напомнил я. — И, кроме как в Диких Землях, они нигде не водятся. Откуда нам знать, кто ими командовал во время войны? Если я натравлю своего пса на ребенка, кто виноват? Выполнивший мой приказ пес? Или я?

— Верно говоришь, друг Корис! — воспрял духом Койн, остальные гномы согласно загомонили. — Если и сгарх тут был, то не по своей воле он орудовал! По приказу!

— По принуждению, — добавил другой. — Пленили разум его! Не ведал он, что творит!

— Двигаемся дальше, — прекратил я внезапную беседу. — Не для того сюда пришли. Рикар, не забудь потом о телах позаботиться.

— Будет сделано, господин Корис, — донеслось сзади. Юношеский ломающийся голос…

Развернувшись, я взглянул поверх голов. В темноте коридора стоял Стефий, неотрывно глядящий на скорбные останки невинно убитых людей.

— Ты как здесь оказался? — рявкнул я.

— Помогал рыбу ловить в озере. Не успели закончить, как все гномы ровно оглашенные к пробитому проходу побежали. Да так радостно, будто там медом намазано, — несколько обескураженно поведал Стефий. — Почитай, половина всего поселения сюда сунулась! А вдруг нежить? Вы бы не поспели, больно далеко ушли. Вот и пошел следом.

— Хвалю, — прогудел я. — Койн!

— Что поделать, друг Корис, — смущенно развел руками глава гномов. — Такой уж у нас нрав беспокойный! Как увидим ход какой неизведанный, так ровно зуд на нас нападает!

— Зуд нападает, — зло пробурчал я. — Если кто из этих болезных поперед нас сунется, то на них я сам нападу! Стефий! Возвращайся!

— А как же останки?

— Если ты здесь проведешь погребальный ритуал, если прочтешь молитвы, то я по этому коридору назад уже не вернусь! Поэтому даже не думай до тех пор, пока я не закончу.

— Простите, господин, не подумал.

— Иди назад и скажи всем торопыгам, что сейчас по стенам колотят: если еще дальше сунутся, я им хвосты пообрываю!

— У гномов хвостов нет! — брякнул один из коротышек.

— Тогда уши! — рыкнул я, намеренно не касаясь такой святой части гномьего тела, как борода.

— Или еще что хуже! — подхватил Рикар. — Из промежности! С корнем! А Тикса сюда чтобы даже нос не казал! Как вспомню былое…

— Пошли, — велел я, невольно улыбнувшись.

В Твердыне Рикар много натерпелся из-за Тиксы. Да и все мы.