Кровавая весна

Следующие несколько минут наполнились глухими звуками ударов. Острое лезвие топора било и било по тонкой деревянной крышке, но каждый раз бессильно отлетало. Где-то на двадцатом ударе звук удара изменился, послышался треск начавшего поддаваться дерева. Неплохо.

— Хватит! — приказал я взопревшему парню, убедившись, что проскочившая через мои ледяные пальцы магическая искра довольно сильно укрепила дерево.

— Неужто магия, господин? — Рикар довольно осклабился и протянул мне гигантский топор, памятный по путешествию на остров Гангрис. — Она самая, да?

— Она, — кивнул я. — И чего ты мне топор пихаешь?

— Так зачем на ящик силушку тратите, господин? Вот, на топорик мой лучше гляньте! Вострый!

— Ты опять за свое? Хотя… а ну-ка дай его сюда. Все одно заняться нечем.

С легкостью удерживая двуручный топор на весу, я внимательно осмотрел его, ощупал толстую рукоять, провел пальцами по блестящему лезвию.

— И мой топорик бы того… — с робкой надеждой тихонько произнес часовой, бочком-бочком придвигаясь ко мне поближе. — Что скажете, господин?

— А ну брысь, склирс желторотый! — тут же рявкнул здоровяк. — Куда поперек лезешь? Ты в ущелье смотри! А не на магию господина зарься! Брысь!

— Дядька Рикар! У вас доспех уже есть зачарованный! Не жадничайте!

— Все, сопляк! Ты меня вывел! Тебе удалось! Уйди по-хорошему, а то сейчас покажу тебе, как чужие вещи считать!..

Дальнейшую перебранку я уже не слушал, полностью уйдя в себя. Не прилагая ни малейших усилий, я как-то незаметно перешел на магический взор и увидел пляшущие во дворе два крохотных магических смерча. По-прежнему держа топор Рикара в руках, поспешил туда. Встал прямо посреди самого бойкого и толстого вихря, крепко сжал топор в руках и, закрыв глаза, попытался представить, как через мои руки в оружие перетекает магическая сила. Стоял так несколько минут, но ничего не произошло. Вообще. Топор оставался холодным, я не чувствовал всплеска магии. Что-то я делаю не так. Стоп… как вообще у меня раньше «нечаянно» получалось пользоваться своим магическим даром?

Впервые это случилось, когда я заболел и впал в простудную горячку. Именно тогда, когда был захвачен больными сновидениями и горячечным бредом, я невольно «укрепил» обычную глиняную кружку до прочности железа.

Во второй раз это произошло в разоренном шурдами поселении, когда я попытался оттолкнуть Рикара, спасая его от удара магическими ледяными дротиками. В тот момент я ухватился за его доспех, еще через секунду кожаный нагрудник принял на себя страшный удар ледяных дротиков и с легкостью отразил его.

И вот сейчас я задумался о мучавшем меня предчувствии, вышел из себя, в ярости ударил ладонью по крышке деревянного ящика… после чего он внезапно «укрепился».

И выходит, что во всех случаях меня обуревали какие-либо эмоции. Каждый раз разные, но обязательно сильные, от страха до ярости. Когда пробуждался мой магический дар, я ни разу не был спокойным.

Ладно…

Мои пальцы с хрустом сжались на рукояти топора, стиснутые зубы заскрипели, плечи затряслись, за спиной заметался веер ледяных щупалец, с губ сорвалось шипящее:

— Шурды! Ненавижу! Ненавижу мерзких тварей! Ненавижу!

Крутящийся вокруг меня магический смерч задрожал и разом уменьшился на треть в высоте, к тому же резко сузился. Сквозь меня прошла волна магии, топор сам собой вздрогнул, и, вскрикнув, я выронил его и стремглав метнулся к грязной кучке снега у стены, погрузив в него руки.

— Что такое, господин? — встревоженно крикнул здоровяк, подхватывая с земли выроненный топор. — О! Ах ты!

Топор вновь упал на землю, секундой позже в двух шагах от меня рухнул на колени здоровяк, запихнув руки в снег.

— Жжет!

— Ага, — со смешком отозвался я, преодолевая боль в пальцах. — Еще как жжет.

Долго Рикар не вытерпел. Вновь вернулся к топору, осторожно поднял его и с облегчением вздохнул:

— Остыл чуток. А ну… — в его руке появился нож.

Я с интересом наблюдал, продолжая держать руки в благословенно холодном снегу. Для начала Рикар осторожно колупнул кончиком ножа деревянную рукоять. Обрадованно хмыкнул, усилил нажим на лезвие, затем ударил с силой, пытаясь вонзить нож в дерево. Как и следовало ожидать, нож отскочил, не оставив ни царапины.

— Вот спасибо, господин Корис! — обрадованным медведем заревел Рикар, вздымая топор над головой. — Вот удружили! А я как раз намедни подточил его! Теперича заточка нескоро спортится! — опомнившись, здоровяк обеспокоенно на меня взглянул. — Руки-то как?

— В порядке, — ответил я, вытаскивая ладони из снега. — Будь это с месяц назад, выл бы от боли. А теперь просто сильно жжет, но терпеть можно. И кожа на месте, не слезла.

Взглянув на уменьшившийся, но не исчезнувший смерчик магической энергии, я задумчиво поскреб щеку и велел:

— Дай-ка сюда свой нож!

— О-о-о-о! — Рикар от переизбытка чувств закатил глаза под лоб. — Вот!

— Господин Корис! — донесся с вершины стены горестный вопль давешнего часового. — Топорик мой! Топорик бы мой глянули!

— Захлопни пасть, склирс говорливый! — возмущенно заорал в ответ Рикар. — Не дорос еще! Перебьешься как-нибудь!