Кровавая Земля

Оставшись в одиночестве, он присел в окопе, спустив штаны, и опорожнил кишечник. Он вспотел и дрожал. Земля тоже подрагивала от разрывов снарядов. Небо над окопом накрыла пелена дыма, но страх внезапно испарился, и Старбак встал и неуклюже натянул штаны, подпоясался, застегнул изношенный китель и подтянул скатку. Он выкарабкался из окопа и пошел с винтовкой за спиной вдоль остальных окопов, чтобы поздравить солдат. Нат сказал им, что они молодцы и он ими гордится, а потом спустился обратно по склону, наблюдая, как отстающие боязливо поднимаются. Капитан Деннисон притворился, что подгоняет копуш, но позаботился о том, чтобы не встретиться со Старбаком, хотя капитан Тамлин радостно выбежал навстречу, раскинув руки.

— Черт, Старбак, если вы не самый храбрый человек, которого я в жизни видел, то мое имя не Тамлин, — сказал Блайз.

Старбак проигнорировал как приготовленные для объятий руки, так и комплимент.

— Что произошло с вашими ротами? — холодно осведомился он.

Резкость Старбака, похоже, не озаботила Тамлина.

— Мне удалось заставить двигаться большую часть ребят Картрайта, но только не первую роту, — он сплюнул. — Это просто мулы, Старбак, настоящие мулы. Я добрался сюда, вернулся обратно, а эти мерзавцы и не пошевелились. Сделал всё, что мог. Проклятье, Старбак, я знаю, что вы разочарованы, но Бог свидетель, я сделал всё, что мог.

— Не сомневаюсь, — искренность Тамлина убедила Старбака. — Простите, Билли.

— Выглядите измочаленным, Старбак.

— Наверное, съел что-нибудь, Билли, ничего страшного.

Старбак нашел в сумке сломанную сигару и прикурил самый большой ее огрызок.

— Не составите ли список потерь, Билли? — спросил он и направился обратно на вершину холма. Пушка янки усилила обстрел, но целилась не в захваченную гряду, а в сторону другой группы мятежников, атакующих с левого фланга. Люди Свинерда очистили холм, чтобы обороняющие его янки не смогли обойти вторую группу мятежников. Целью второй атаки было занять вершину к югу от Харперс-Ферри. Звук сражения становился то приглушенным, то более резким, наполняя воздух сероватым дымом.

Старбак снял с винтовки штык и смотрел, как Легион преодолевает последние несколько ярдов подъема. Мейтленд намеренно отвел солдат из-под обстрела картечью, и солдаты это понимали и хотя и были, вне всяких сомнений, благодарны за избавление от последнего обстрела сопротивляющихся янки, в то же время были пристыжены. Презираемые всеми Желтоногие повели себя храбрее, и солдаты Старбака насмешливо приветствовали прибывающий Легион. Старбак не стал их останавливать, хотя и знал, что рота Деннисона не заслуживает получить в награду даже этот маленький повод для гордости.

— Капитан Деннисон! — позвал он.

Деннисон шел ссутулившись вдоль гряды, пока его солдаты занимали места в пустых окопах. Деннисон ожидал нагоняя, но Старбак указал на незанятый окоп.

— Ваши люди могут устроить там пикет, — сказал он. — Цепь застрельщиков в сотне шагов вниз по склону. А вы можете остаться здесь, — он махнул в сторону окопа, который покинули они с Поттером. — Этот окоп будет вашим штабом.

— Да, сэр.

— Не беспокойтесь о снаряде. Он не взорвется. Давайте же, шевелитесь. Прыгайте, пока какой-нибудь ублюдок-снайпер на вас не попрактиковался.

— Да, сэр, — ответил Деннисон и приказал солдатам следовать за ним к другому склону холма. Старбак наблюдал, как Деннисон спрыгнул в окоп, и отвернулся.

— Над чем смеетесь, Нат? — по холму шагал полковник Свинерд, оставивший на время сражения лошадь.

— Просто мелкая месть, сэр, — теперь он этого стыдился, но не мог вернуть назад эту мальчишескую выходку.

— Ваши ребята хорошо справились, — сказал Свинерд, — действительно хорошо, думаю, они так же хорошо себя покажут и в настоящем сражении. Отлично, Нат, отлично, — он помолчал. — Знаете, почему Легион двигался так медленно?

— Нет, сэр.

— Тогда мне лучше это выяснить, — мрачно произнес полковник и зашагал в сторону Мейтленда.

А Старбак сдвинул на затылок шляпу и вытер с лица пот. Его батальон дрался в первой настоящей схватке. Желтоногие не сбежали, и жизнь снова наполнилась красками.

Глава восьмая

Адам Фалконер когда-то был противником войны. До ее начала, когда по всей Америке как пожар в прерии разгорались споры, он страстно жаждал мира, но эту страсть захлестнула горечь от разделения страны надвое. Тогда Адам вернулся домой, чтобы сражаться за родной штат, но не чувствовал свою принадлежность к нему. Он хотел жить в Соединенных Штатах и потому, рискуя разбить сердца родных, перешел через линию фронта и сменил серый мундир на синий.