Кроваво-красный (СИ)

 — Не знаю, — вампир нахмурился и зашелестел бумагой, — у нее много работы, она собиралась в Скайрим... Если она поехала туда, то могла и не узнать, что случилось. Если узнала... — он тяжело вздохнул, и желтоватые пальцы нервно скомкали того же цвета лист. — Тацкат был для нее родным. Она обучала новичков алхимии. Люсьен был намного способнее, все же некроманты многому его научили, а Тацкат читать мог с трудом, но очень старался. Она сразу привязалась к нему, даже с его сестрой познакомилась. Мало того — устроила для девочки целый спектакль, когда Тацкат привозил ее в столицу. Амрена до сих пор уверена, что ее брат служит в охране какого-то аристократа. — Винсент тепло улыбнулся своим воспоминаниям, но через мгновение красные глаза затопила горечь. — Придётся сообщить ей...

 — Я слышала, она беременна, — так же хрипло выдавила полукровка. — Может...потом?

 Винсент выдохнул сквозь зубы, отодвигая документы в сторону и откидываясь на спинку стула. Устремленный в потолок взгляд выражал смесь отчаяния и тоски, которые заполняли все вокруг, сливаясь с собственными чувствами Терис и заставляя забыть, что в мире осталось что-то еще кроме сумрака, раздражающе-желтых огоньков свечей и давящего чувства безысходности.

 — Ты права, лучше подождать. Сейчас некому ехать — Спикер ранен, Альга не вернулась, Очива...не до этого ей будет. А я... — бескровные губы Винсента тронула едва заметная грустная улыбка. — Мне, как аристократу, было бы правильно приехать к семье своего верного охранника, но я не выдержу, там всегда солнце, жарко и...

 "И Амрена слишком быстро выросла". — прочиталась в глазах вампира недосказанная фраза.

 — Я могу сейчас что-то сделать? — Терис встала, подгоняемая назойливым желанием куда-то себя деть, уйти подальше, вырваться из липких лап бездействия и сделать хоть что-то. Должен быть выход. Исправить уже ничего нельзя, можно только сделать так, чтобы не стало еще хуже. И Винсент должен понимать, как, он прожил долго, он знает, что делать, знает лучше нее…

 «Просто прикажи».

 — Готовить умеешь? — вопрос вампира разрушил еще не успевшую принять форму надежду, и Терис не слишком уверенно кивнула. За пять лет, минувшие после приюта, она от своей стряпни не отравилась, Спикер тоже не жаловался. И, наверное, здесь от нее и не ждали большего, куда ей что-то исправлять, когда отчеты о собственных заданиях один красочнее другого…

 — Отлично. Иди тогда сделай что-нибудь, только прошу, без чеснока. Телендрил нет, а на то, что готовит Мари, у меня аллергия.

 Полукровка замерла в шаге от двери, так и не коснувшись ручки — призрак вчерашнего страха всплыл из памяти вместе с белесым отблеском оружия, оставленного вчера на полу. Что-то странное, чужеродное и, несомненно, слишком важное, чтобы не спросить.

 — Лук и стрелы из кости, что это?

 Винсент не изменил положения, только слегка повернул голову в ее сторону и глядел пару мгновений, взвешивая про себя, стоит ли говорить ей или нет.

 — Черная Рука решила сделать убийство Филиды незабываемым во всех отношениях. Лук и стрелы очень ценные, достать их непросто, но раны от них смертельные. Такая стрела — своего рода предупреждение для Легиона. Хотя, на мой взгляд, могли бы ограничиться и пальцем в ящике стола его преемника. Но Слушатель любит такое, с ним не поспоришь.

 Терис промолчала, мысленно еще раз прокляв главу Черной Руки. Никому не нужный балаган только ради некого предупреждения, когда можно обойтись письмом, привязанным к обычной стреле. И яд использовать попроще, не требующий огромных усилий. И не рисковать Спикером и душителем. Все проще, чем придумал он, пугающе проще, но от осознания этого на душе становилось спокойнее.

 ***

 Шипение Очивы долетало из коридора, и Терис невольно вздрагивала каждый раз, когда чешуйчатый хвост аргонианки хлестал по каменной стене.

 Она вернулась недавно в сопровождении М'Раадж-Дара, и последние полчаса Винсент успокаивал ее, пытаясь объяснить последние события. Альги нет, и она рассказать ничего не может, Тацкат мертв, обязанности Спикера сейчас разделены между ними, в случае его смерти она займет место в Черной Руке, душителем станет Тейнава или Мари.

 "И неверные будут истреблены во имя Ситиса", — почти безразличная мысль сопровождалась тонким свистом тетивы. Стрела попала немного левее центра мишени — отсутствие тренировок сказывалось, хотя в целом было все равно, войдет острие в середину шеи или пробьет артерию. Главное, чтобы с первого раза и наверняка. Гоблинов бить было не трудно, скелетов тоже, а человек мало чем отличается. Особенно если есть хорошее оружие и яд.

 Пальцы начинали болеть, но свист стрел успокаивал, вводя в состояние транса, когда все мысли и страхи отступали перед осознанием того, что она неплохо стреляет. Наверное, единственное, чему она научилась хорошо за свою жизнь. И сам процесс успокаивал — вытянуть стрелу, прицелиться, задержать дыхание, проследить, как оперение улетает вдаль и подрагивает, когда стрела вонзается в красный круг.