Кроваво-красный (СИ)

 Терис опустила взгляд, обдумывая услышанное. Наконец правда. Не гром среди ясного неба, а тяжелая, неприятная и отчасти угаданная истина. Все сходится. Спикер не рассказал остальным о том, что она украла его оружие, и гнев Ситиса миновал ее. А в ночь, когда порождение Пустоты пришло за Корнелием, у него была перевязана рука. Ситис требовал оплачивать кровью любые свои услуги, но позволял детям убивать друг друга. Возможно, его это даже забавляло: неудивительно для божества, требовавшего убийств.

 — Когда судили Корнелия, я настоял на призыве Ярости. Я не хотел его смерти, но выхода не было. — В интонациях голоса не слышалось надежды на понимание и сомнений в своей правоте. — Это лучше, чем казнь. Оставалась вероятность, что он выживет. Если бы Черная Рука отказала, им пришлось бы убить Харберта. Он слышал этот разговор.

 Единственный возможный выход. Иначе было нельзя, и осознание этого было сильнее, чем навсегда оставшееся в памяти бледное лицо Корнелия и его крик в мертвой тишине подземелий. Он тоже стал призраком убежища. Осталась его комната, его место лекаря. Тилмо может выжить и научиться чему угодно, может уверовать в Девятерых, но это будет не заменой, а очередным напоминанием о том, что все мертвы. Смерть уравняла и примирила всех, и распри и росшее недоверие забылись, как и неприязнь. Уже почти неважно, что Мари выступила против Корнелия, что Очива косо смотрела на Альгу, а Раадж однажды угрожающе шипел на нее на глазах у всех. Важно, что вместо них осталась пустота, которую никогда не заполнят никакие новые убийцы, будь они хоть ворами и наемниками, хоть аргонианами, воспитанными в Братстве.

 — Спикер... — Вопрос утонул в тишине, бывшей немым разрешением продолжить вопрос. — Я могу остаться с вами?

 — О твоем возвращении в убежище речи не шло. — Спикер поднял на Терис по-прежнему тяжелый, но уже не такой мрачный взгляд. — Ты душитель и нужна мне здесь.

Глава 67

 — Корень Нирна растет вблизи воды и цветет в месяце Последнего Зерна. Его корень используется в приготовлении ядов, в том числе и смертельных, а соцветия используются для приготовления вина летаргии. Самый простой яд с использованием корня Нирна не смертелен в малых дозах, но способен вызвать головокружение, боли в сердце и потерю сознания. Для его приготовления корень измельчается, его сок варится на медленном огне пополам с соком листьев паслена. Настаивается в темном прохладном месте двое суток. Не имеет запаха, вкус почти неощутим, имеет зеленовато-желтый цвет, после процеживания остается мутным. Начинает действовать в течение пяти минут. Жертва испытывает слабость, нарушение координации, ослабевает зрение. Маги теряют способность концентрироваться. Этого может быть достаточно для убийства, жертва не может сопротивляться

 Клинок метательного ножа сверкнул в лучах заката, и дерево с глухим хрустом приняло его. Терис уже перестала бояться: нож каждый раз попадал на фут выше ее головы.

 Уже две недели. Три часа тренировки со скелетами, час отдых и лаборатория. Книги по алхимии и истории — все то, чтобы наверстать упущенное за годы на улице, когда было не до чтения. Вечером — отвечать, а ночью сквозь толщину стен слышать, как Спикер тренируется в зале со скелетами, пытаясь восстановиться после ран. Слышать и утром делать вид, что все нормально, не замечать явной хромоты и стараться не вспоминать услышанных в убежище разговоров о том, что Мэг погибла из-за того, что не смогла быстро бежать.

 — Что будешь делать, если рядом нет корня Нирна и паслена? — Лашанс отодвинул от себя голову Тенегрива, притащившего чью-то крупную кость и пытавшегося сунуть ее в руки хозяина.

 — Если рядом есть пещеры, найду каменный гриб. — Терис выдернула нож, — Можно приготовить более слабый вариант «черных слез». Мелко растереть шляпку гриба, варить, собрать конденсат. Не убьет, но эффект тот же. Жертва будет ослаблена и уязвима. Если получится, добавлю корень пустырника. У старого или больного человека этот яд может вызвать остановку сердца.

 Нож снова блеснул в рыжем свете заходящего за гору солнца и вонзился в центр нарисованной углем на стволе дерева мишени, испещренной отметинами от предыдущих попаданий. С меткостью у нее определенно лучше, чем с клинками. На тренировках она уклонялась от ударов, с трудом блокировала, но редко дотягивалась до противника. Низкий рост, помешавший когда-то вступить в Гильдию бойцов, не шел на пользу и здесь: длина руки не позволяла пробить оборону высокого скелета.

 — На сегодня хватит. У меня для тебя задание. — Спикер не стал вытаскивать ножа и вместо этого извлек из кармана дуплета свернутый лист пергамента. — С жертвой проблем не должно быть. Ей уже много лет, она не владеет ни магией, ни оружием и живет одна. Ее ферма Эпллвотч недалеко от Брумы. Глухое место, рядом только пещеры и руины, убьешь — никто не услышит.