Кроваво-красный (СИ)

 Неосознанная, идущая из глубин сознания мешанина образов и звуков отступила, когда челюсть сжали пальцы, а горло обожгло что-то терпкое и обжигающее внутренности огнем. Было холодно и сыро. В горле жгло от дыма, морской соли и содержимого фляги, которую сжимали мертвой хваткой побелевшие пальцы. На плечах тяжело лежала рука Спикера, и ветер доносил запах дыма и паленого мяса, а еще — далекий и тревожный бой набата.

 Она выдохнула и сморгнула с ресницы застывшие капли, ощущая, как прошлое и настоящие вновь разделяются, и настоящее медленно и верно давит на грудь, выжимая воздух.

 Все закончилось. Матье сгорел. Вместе со своим логовом, отрезанной головой и всем, что могло его выдать. И не нужно долго думать, чтобы понять, что в его смерти тоже обвинят их. Обратно им не вернуться. Им нечем, уже абсолютно нечем оправдаться, нечего предъявить как доказательство своей правоты и некого сдать на допрос. С ними не станут даже говорить.

 Мысль огнем выжигала мозг, в то время как тело исправно дышало и только раз сильно дрогнуло от холода, но не от страха. Она слишком устала бояться, и сейчас пребывала в полном непонимании и незнании того, что делать дальше. Извилистый жизненный путь привел к обрыву, за которым не было ничего, кроме пустоты.

 — И...как теперь?.. — вопрос вырвался сам по себе, когда очередная волна, подкатив к ногам, вынесла на камни еще одну безжизненную прозрачную медузу.

 Спикер молчал долго, как будто бы не услышав ее, и ответ его больше походил на плод размышлений, который он высказал бы даже без ее вопросов.

 — Уедем. В Скайрим. Там проще всего сбить со следа на перевале. И наших там мало. Потом в Хай Рок, если понадобится.

 Люсьен Лашанс смотрел в зелень волн и не пытался убрать с лица прядей мокрых волос. Взгляд был пуст и обращен куда-то внутрь себя, и впервые за все время Терис знала его мысли, как свои собственные.

 Дороги обратно нет. Двадцать лет жизни закончились в одночасье, сгорели вместе с Матье. Пепел и могилы тех, кто был семьей — все, что от них осталось. А еще — седина на висках и неизлечимая хромота на всю оставшуюся жизнь. И Пустота. Впереди и вокруг, потому что по следу уже идут бывшие браться и сестры, ставшие опаснее всей стражи весте взятой хотя бы потому, что они знают его и способны просчитать его шаги. И они будут здесь скоро. Скоро Аркуэн ступит на пепелище, ставшее могилой для ее верного слуги, и его имя прибавится к списку тех, за кого она будет мстить. Месть — прекрасная возможность для нее свести счеты. И она не упустит ее. Охота за покалеченными и ослабленными убийцами будет легкой. У нее целая свора молодых и сильных ассасинов, а у него...

 Терис машинальным, полуосознанным движением убрала со лба Спикера прядь волос и поправила на его плечах сырую куртку, запоздало осознав, что теплее от этого не станет. Бессмысленный жест как проявление заботы. Хоть какой-то.

 Она протянула ему флягу и молчала, пока убийца не сделал несколько глотков и не опустил ее. Только сейчас полукровка заметила, что его рука обожжена, но он, казалось, этого даже не чувствовал.

 — А там?.. — Вопрос вызвал чувство вины за невозможность придумать что-то самой. Она едва могла выживать одна, и все ее попытки наладить собственную жизнь привели ее туда, где она находилась сейчас. Не ей вести кого-то за собой.

 Убийца ответил не сразу, но голос его был до странного спокоен. Безысходность лишала его сомнений и колебаний, а желание жить заставляло верить в реальность того, что он предлагал.

 — Будем просто жить. Найдем безлюдное и тихое место. В Скайриме таких много. Заведем большую и злобную собаку и десяток скелетов. Я в алхимии разбираюсь. И, как выяснилось, могу прооперировать. Для разнообразия попробую заработать чем-то кроме убийств. — Он сделал еще один глоток и поморщился, сжав обожженные пальцы. — Не факт, что у меня получится. Сама понимаешь, от операции до убийства одно движение скальпеля. Но попробовать стоит. А ты вспомнишь, чему тебя в приюте учили.

 Полукровка молча смотрела на него и ждала лишь продолжения фразы, но Лашанс молчал. И все это, как бы абсурдно ни звучало, не было шуткой. Во всяком случае, не его, разве что шуткой судьбы, которую он принимал за единственный возможный путь.

 — То есть...попробуем жить как нормальные люди?

 Бывший Спикер, не сводя взгляда с морских волн, только пожал плечами.

 — Терять уже нечего.

Глава 76

Терис лежала, сквозь ресницы глядя , как огонь лижет почерневшее дерево, и как искры взвиваются вверх, к темному небу, видному в прорехи потолка давно сгоревшего дома. От костра тянуло теплом, и впервые за минувшие дни с того момента, как они покинули Анвил, полукровка чувствовала нечто, похожее на ощущение покоя.