Кровавое безумие Восточного фронта. Воспоминания пехотинца и артиллериста Вермахта

Дневным поездом я выехал из Гросраминга через Вену, с Северного вокзала, на Лодзь. Там мне предстояло пересесть на поезд из Лейпцига с возвращавшимися отпускниками. А уже на нем через Варшаву прибыть в Ковель. В Варшаве к нам в вагон сели 30 вооруженных сопровождающих пехотинцев. «На этом перегоне наши поезда часто атакуют партизаны». И вот среди ночи уже на пути в Люблин послышались взрывы, потом вагон тряхнуло так, что люди свалились со скамеек. Поезд, еще раздернувшись, остановился. Начался жуткий переполох. Мы, схватив оружие, выскочили из вагона посмотрёть, что случилось. А случилось вот что — поезд наехал на подложенную на путях мину. Несколько вагонов сошло с рельсов, и даже колеса сорвало. И тут по нам открыли огонь, со звоном посыпались осколки оконных стекол, засвистели пули. Тут же бросившись под вагоны, мы залегли между рельсами. В темноте было трудно определить, откуда стреляли. После того,

JL

“1Г

как волнение улеглось, меня и еще нескольких бойцов отрядили в разведку — надо было пройти вперед и выяснить обстановку. Страшновато было — мы ждали засады. И вот мы двинулись вдоль полотна с оружием наготове. Но все было тихо. Час спустя мы вернулись и узнали, что несколько наших товарищей погибли, а кое-кого и ранило. Линия была двухпутной, и нам пришлось дожидаться следующего дня, когда подогнали новый состав. Дальше добрались без происшествий.

По прибытии в Ковель мне было сказано, что остатки моего 332-го полка сражаются под Черкассами на Днепре в 150 километрах южнее Киева. Меня и еще нескольких моих товарищей приписали к 86-му артполку, входившему в состав 112-й пехотной дивизии.

На фронтовом распределительном пункте я повстречал своего однополчанина Иоганна Реша, он тоже, оказывается, был в отпуске, а я-то думал, что он пропал без вести. Мы вместе отправились на фронт. Ехать пришлось через Ровно, Бердичев и Извеково до Черкасс.

Сегодня Иоганн Реш живет в Рандэгге, неподалеку от Вайдхофена, на реке Ибс, это в Нижней Австрии. Мы до сих пор не теряем друг друга из виду и регулярно встречаемся, раз в два года обязательно бываем друг у друга в гостях.

На станции Извеково я встретил Германа Каппелера. Он был единственный из нас, жителей Гросраминга, с которым мне довелось встретиться в России. Времени было мало, мы успели лишь обменяться парой слов. Увы, но и Герман Каппелер не вернулся с войны.

Декабрь 1943 года

8 декабря я был в Черкассах и Корсуне, мы снова участвовали в боях. Мне выделили пару лошадей, на которых я перевозил орудие, потом радиостанцию в 86-м полку.

Фронт в излучине Днепра изгибался подковой, и мы находились на обширной равнине, окруженной холмами. Шла позиционная война. Приходилось часто менять

JL

ПГ

позиции — русские на отдельных участках прорывали нашу оборону и вовсю палили по неподвижным целям. До сих пор нам удавалось отбрасывать их. В селах почти не осталось людей. Местное население давно покинуло их. Мы получили приказ открывать огонь по всем, кого можно заподозрить в связях с партизанами. Фронт, как наш, так и русский, вроде бы устоялся. Тем не менее потери не прекращались.

С тех самых пор, как я оказался на Восточном фронте в России, мы по воле случая не разлучались с Кляйном, Штегером и Гутмайром. И они, к счастью, пока оставались в живых. Иоганна Реша перевели в батарею тяжелых орудий. Если выдавалась возможность, мы обязательно встречались.

Всего в излучине Днепра у Черкасс и Корсуня в кольцо окружения угодила наша группировка численностью 56 000 солдат.

Под командование 112-й пехотной дивизии (генерал Либ, генерал Тровитц) были переведены остатки моей силезской 332-й дивизии:

— 331 -й баварский мотопехотный полк;

— 417-й силезский полк;

— 255-й саксонский полк;

— 168-й саперный батальон;

— 167-й танковый полк;

— 108-я, 72-я, 57-я, 323-я пехотные дивизии;

— остатки 389-й пехотной дивизии;

— 389-я дивизия прикрытия;

— 14-я танковая дивизия;

— 5-я танковая дивизия СС.

Рождество мы отпраздновали в землянке при минус 18 градусах. На фронте было затишье. Мы сумели раздобыть елку и парочку свечей. Прикупили в нашем военторге шнапса, шоколада и сигарет.

К Новому году нашей рождественской идиллии пришел конец. Советы развернули наступление по всему фронту. Мы беспрерывно вели тяжелые оборонитель-

JL “IГ

ные бои с советскими танками, артиллерией и подразделениями «катюш». Ситуация с каждым днем становилась все более угрожающей.

Январь 1944 года

К началу года почти на всех участках фронта немецкие части отступали.

А нам приходилось под натиском Красной Армии отходить, причем как можно дальше в тыл.

И вот однажды буквально за одну ночь погода резко сменилась. Наступила небывалая оттепель — на термометре было плюс 15 градусов. Снег стал таять, превратив землю в непролазное болото.