Кровавое Крещение «огнем и мечом»

В следующий миг Алова откинула с себя одеяло, явив изумленному взору Владимира свою наготу. От неожиданности Владимир слегка растерялся. Он был уверен, что ему самому придется раздевать застенчивую Алову, и, возможно, в полной темноте. Днем Алова всякий раз краснела от смущения, если рука Владимира ненароком или намеренно касалась ее руки. И вдруг такое с ее стороны!

На фоне светло-бежевой простыни нагое тело Аловы показалось Владимиру ослепительно белым, отливающим какой-то необыкновенной чистотой. Алова лежала, чуть повернувшись на бок и опираясь на согнутую в локте правую руку, а ее левая рука покоилась на изгибе бедра. Взгляд Аловы, казалось, говорил: «Я твоя жена, князь. Ты волен взять меня прямо сейчас. Я готова отдаться тебе».

Владимир, переполняемый вожделением, принялся лихорадочно стаскивать с себя сапоги, порты и длинную льняную рубаху. К своим семнадцати годам Владимир уже познал в постели немало женщин, свободных и рабынь, в интимных делах он был сноровист и неутомим, как молодой жеребец. Здесь, в Киеве, в отсутствие Добрыни и благодаря сводничеству воеводы Блуда Владимиру доводилось затаскивать к себе на ложе и замужних боярынь, и незамужних девиц. За полтора года княжения в Киеве Владимир успел перевидать не один десяток обнаженных женщин, многие из которых сами охотно шли к нему в объятия. Но ни одна из этих случайных любовниц не могла сравниться с Аловой телесной свежестью и белизной, шелковистостью волос и волнительной глубиной взгляда.

Избавившись от одежд, Владимир резво запрыгнул в постель и вдавил Алову в мягкие подушки, впившись своими жадными губами в ее розовые нежные уста. Чувствуя, что Владимир устраивается на ней сверху, Алова развела бедра широко в стороны, приняв в свое девственное лоно затвердевший мужской жезл. Боль, пронзившая Алову, заставила ее закусить губу, чтобы не проронить ни звука. Следуя советам Беры, Алова постаралась слиться с сильными ритмичными телодвижениями Владимира, дабы его детородный орган проникал как можно глубже в ее чрево, источающее на простынь капли теплой девственной крови.

Наконец Владимир с блаженным стоном уронил голову на подушку, по которой разметались белокурые волосы его юной варяжской жены. Вот Владимир приподнялся и поцеловал Алову в губы. Его румяное лицо, полное умиротворения и неги, показалось Алове самым прекрасным на свете. Алове захотелось плакать, но не от боли или стыда, а от счастья. Теперь она будет неразлучна с Владимиром, и у них вскорости родится сын-наследник.

Внезапно из уст Владимира вырвался удивленный возглас. Вытянув руку, он снял со спинки кровати небольшую куклу размером чуть больше ладони. Кукла была связана из белой шерсти очень искусно, на ней было клетчатое платьице, какие носят скандинавские женщины. На продолговатом лице куклы блестели глаза из синих стеклянных бусин, ее волосы из конопляных волокон были заплетены в две короткие косички. У куклы был маленький нос и огромный красный рот.

— Откуда это здесь? — Сидя на смятом одеяле, Владимир показал игрушку Алове.

— Это моя кукла, — сказала Алова, усаживаясь напротив Владимира и прислонясь обнаженным плечом к спинке кровати. — Эта кукла всегда со мной. Она моя подруга и хранительница. Ее зовут Фледа. Она все видит и слышит, все понимает.

— А, — усмехнулся Владимир, посмотрев на Алову как на ребенка. — Главное достоинство этой подружки то, что она всегда молчит и не просит пищи. Не так ли?

— Не так, — ответила Алова, взглянув на Владимира серьезными глазами. — Фледа умеет разговаривать, но беседует она только со мной и больше ни с кем. Эту куклу мне подарила бабушка как оберег. Фледа хранит меня от болезней и несчастий. Всякий, кто меня обидит, будет жестоко наказан Фледой.

— Даже так? — Владимир рассмеялся, удивленно вскинув брови. — Что же может сделать такая маленькая куколка против, скажем, здоровенного мужчины?

— Все, что угодно, — с тем же серьезным видом промолвила Алова, взяв куклу из рук Владимира. — Зря ты смеешься, милый. Фледу смастерила черная колдунья, наделив ее волшебной силой. Черная колдунья подарила эту куклу моей бабушке, когда той было девять лет. Не один раз Фледа помогла моей бабушке избежать несчастья, а однажды даже спасла ее от смерти. Незадолго до своей кончины бабушка подарила Фледу мне.

— У меня тоже был деревянный конь, на котором я любил ездить верхом, когда мне было лет пять или шесть, — зевая, сказал Владимир. — Я оставил того деревянного коня в Вышгороде, как и все прочие игрушки, выехав на княжение в Новгород. В восемь лет я стал князем, с той поры мне не до игрушек. Вот так-то, лада моя. — Владимир легонько погладил Алову по щеке с видом эдакого превосходства, так взрослые люди ласкают маленьких детей. — А для тебя, как видно, детство еще не кончилось, милая. Спрячь эту куклу куда-нибудь в сундук. Отныне я буду твоим защитником от любых напастей. — Владимир горделиво ударил себя в грудь кулаком.

Глава третья Бужане