Кровавое око Сарпедиона

— Валькары никогда не испытывали недостатка в верных людях. Я… — он запнулся. Прошло несколько секунд, и на лице Рольфа удовлетворение быстро сменилось тревогой. Неожиданно Беннинг улыбнулся. Рольф втянул его в эту авантюру, так пусть помучается, пусть попотеет. Пусть преданно и верно послужит Валькару. — Вина! Я отвечу на тост моих офицеров. — Глаза Рольфа сузились, но он вложил в руку Беннинга бокал. — Господа! Вот мой ответ: я даю вам Старую Империю и свободу звездам!

Гром торжествующих криков едва не оглушил его. Беннинг повернулся к Рольфу, прошептав на английском:

— Коротко, но эффектно, не так ли? — и осушил бокал.

Рольф рассмеялся. Его смех был искренним, и Беннинг почувствовал, что вовсе не досадил Рольфу, а сделал для него нечто приятное.

Повернувшись к офицерам, Рольф сказал:

— Все старания Джоммо оказались напрасными. Несмотря ни на что, Валькар остался Валькаром. Я знаю. Я давал ему первые уроки. Он по-прежнему Валькар.

Затем, одного за другим, Рольф представил Беннингу всех офицеров. Скранн, Ландольф, Кирст, Фельцер, Бурри, Тавн. Они производили впечатление твердых, преданных, целеустремленных людей. Беннинг подумал, что жизнь его измерялась бы секундами, узнай они, кто он на самом деле. Он боялся их, и страх обострил его ум, помогая находить нужные слова и держаться с гордой властностью. Его изумляло, как легко это удавалось.

Беннинг начал подумывать, что пора бы удалиться, когда в кают-компанию вошел молодой ординарец. Он вытянулся так, что жилы едва не лопнули от напряжения.

— Капитан Бехрент шлет свои приветствия, — отрапортовал юноша, — и спрашивает, не окажет ли Валькар ему честь, посетив рубку. Мы сейчас будем входить в Облако…

Резкий свист, раздавшийся из устройства связи, заглушил последние слова. Затем раздался голос — всем офицерам было приказано занять свои места.

Люди начали расходиться. Кто-то громко сказал:

— Рискованное путешествие, но раз у руля будет Валькар…

— … будем входить в Облако, — повторил ординарец, — и капитан уступает…

Свистки сигнального устройства, монотонно повторяющиеся приказы, толкотня спешивших к выходу офицеров вновь не дали ему договорить. Наконец он махнул рукой и, с обожанием глядя на Беннинга, сказал просто:

— Сэр, мы все будем чувствовать себя увереннее, если сейчас вы будете нашим пилотом.

О, Господи, подумал Беннинг и в отчаянии взглянул на Рольфа. Тот улыбнулся и, когда ординарец шагнул назад, тихо произнес:

— О, да, ты один из величайших космических пилотов. Для того чтобы стать королем звезд, нужно повелевать космосом. И тебя обучали этому, как и всех Валькаров, с раннего детства.

— Но я не могу… — пробормотал Беннинг.

Ординарец придерживал открытую дверь, и времени на разговоры не оставалось. Беннинг последовал за Рольфом. Он чувствовал себя беспомощным, пойманным в ловушку. Они вошли в рубку.

Здесь впервые обыденная подлинность корабля, подавляя, навалилась на него. Раньше, в каюте, он ограничился всего лишь беглым взглядом в иллюминатор и принял рассудком то, что отвергал весь его прежний опыт. Сейчас это стало ужасающей реальностью, в которой жили и работали люди.

Невысокое большое помещение загромождали приборы, за показаниями которых напряженно следили корабельные техники. В центре сидел офицер, склонившийся над большим экраном, по которому непрерывным потоком бежали цифры и символы. Перед ним находилась панель, похожая на клавиатуру органа. Беннинг догадался, что она была сердцем и мозгом корабля. Оставалось надеяться, что офицер умеет хорошо играть на своем инструменте. Беннинг очень рассчитывал на это, потому что вид межзвездного пространства на двух боковых и огромном переднем экране внушал тревогу даже такому зеленому новичку, как он.

К ним подошел мужчина с бульдожьим лицом и коротко подстриженными волосами и отдал честь Беннингу. Его крепкую фигуру облегала темная туника со знаками различия на груди; судя по виду, вряд ли он привык доверять кому-либо управление своим кораблем. Тем не менее в его голосе не было ни тени иронии или недовольства, когда он произнес:

— Сэр, рубка в вашем распоряжении.

Беннинг покачал головой. Он по-прежнему смотрел на видеоэкран. Там, протянувшись от края до края, сгущалась туманность; корабль входил в нее под углом к оси. Она темнела, застилая звезды, но все же сквозь ее дымку просвечивали мерцающие точки света, танцующие огненные искры. Беннинг понял, что это, должно быть, одно из тех облаков космической пыли, о которых он читал в популярных книгах по астрономии, а блестящие точки — обломки планет, отражающие свет всех звезд небосвода. И они направлялись прямо туда!

Капитан смотрел на Беннинга. Офицер за пультом, техники у приборных панелей тоже бросали на него быстрые взгляды. Беннинга начинало подташнивать; он испытывал острый приступ страха.

Слова пришли словно сами собой. Почти весело он обратился к Бехренту: