Кровавое приданое

Я нашла тебя в толпе: в своем черном дублете и отделанном золотом камзоле ты выглядел прекрасным и недостижимым. Я упала на свое место подле твоей руки, внезапно почувствовав себя измученной. Ночь только началась, но мне хотелось свернуться калачиком и проспать до утра.

– Ты прекрасно выглядишь, – сказал ты, поглаживая костяшками пальцев мою щеку, как будто ничего не случилось, как будто Магдалены не существовало. На мгновение под обжигающей тяжестью твоего искреннего внимания я почувствовала себя так, будто, кроме меня, в мире никого не существовало.

Может быть, мелькнула предательская мысль, будет не так уж страшно делить тебя с другой, если ты продолжишь так смотреть на меня, когда мы будем одни.

Магдалена вела танец, чопорную и простоватую череду поворотов и поклонов. Она металась между партнерами, слегка касаясь их рук и плеч в сложной серии прикосновений. Время от времени ее темные глаза на миг замирали на тебе.

– Потанцуй со мной, – сказал ты, уже введя меня в центр зала. Я не возражала. Я была счастлива чем-то себя занять, вместо того чтобы глазеть на происходящее, будто рыба, заплывшая в чужие воды. Расслабленно держась за твою руку, я повторила за тобой первые движения танца, наблюдая, как кружатся вокруг мелкопоместные дворяне, быстро подстраиваясь под них. Мир превратился в водоворот юбок и шляп с перьями, становившийся все стремительнее и стремительнее по мере того, как ускорялась музыка.

Даже цветущие красоты Испании не могли затмить собой привлекательность Магдалены. Она рассекала толпу, как акула, стремительно плывущая по мелководью, скаля зубы в улыбке. Она не пропускала ни одного движения и ни с одним партнером не танцевала долго. Каждый дюйм ее тела, от мягкого полукруга щеки до острой линии подбородка, был для меня мучением.

– Ты хочешь ее? – спросил ты – твои слова почти унесло вихрем толпы.

– Что?

Танец снова свел нас вместе, твоя рука сжала мою, как в тисках. Твои глаза горели в золотом свете зала. Я видела этот огонь, только когда ты уже вот-вот должен быть впиться во что-то зубами. Огонь предвкушения и желания.

– Хочешь себе Магдалену? Чтобы она сопровождала тебя днем и согревала твою постель ночью?

Вверх по горлу быстро, как змея, скользнула ревность. Но к ней примешивалось и кое-какое другое чувство, темное и сладкое. Вожделение.

– А ты? – спросила я. Юбки шуршали вокруг лодыжек, пока ты кружил меня. Весь мир целиком вращался, наклоняясь вокруг своей оси.

– Мы влачим одинокое существование. Тебе было бы неплохо обзавестись подругой. Сестрой. Я никогда не запрещал тебе заводить любовников, Констанца. Помни об этом.

Это прозвучало так, будто ты преподнес мне подарок, мягкое напоминание, что я вольна делать, что хочу. Но я расслышала и иное: не отказывай в подобном и мне.

Я открыла было рот, но запнулась. Я не знала, чего хочу. Мое сердце, доведенное до исступления вином, танцами и блеском темных глаз Магдалены, разрывалось на две части.

Мне так и не представилась возможность тебе ответить. Ход танца нас разлучил. Я, как и полагалось, закружилась в объятиях другого мужчины, а ты тем временем подошел к Магдалене, скользнув к ней так близко, будто был ее собственной тенью. Невозможно было не заметить, как светлело ее лицо, когда она смотрела на тебя, – оно уподоблялось золотому ореолу на святой иконе. Ее щеки порозовели от энергичного танца, манящее доказательство горячей живой крови, пульсирующей прямо под ее кожей. Как я могу винить тебя за то, что ты желал ее, господин мой, когда я сама желала ее столь страстно?

Я вытянула шею и заглянула через плечо своего партнера, пока тот описывал вместе со мной головокружительные круги. Он был старше меня, красивый, со здоровым загаром на смуглой коже, говорящим, что его кровь на вкус как спелые летние абрикосы и пыль изъезженной дороги. Я едва ли видела его, едва ли заметила на его лице благодарную улыбку.

Я видела лишь тебя и Магдалену, двух очаровательных дьяволов, предающихся милому людскому веселью. Твоя рука идеально легла на изгиб ее спины. Ее изящная наклоненная шея вызывала восхищение – словно она уже знала, кто ты такой, словно дразнила тебя.

Ты приник ртом к ее уху и, касаясь губами мочки, говорил ей что-то личное и срочное. На лице Магдалены постепенно расцвела улыбка, она прижала тебя еще крепче. Что ты ей рассказал? Наш секрет? Или предложил нечто более чувственное?

Я запуталась, повторяя замысловатые танцевальные движения, и разорвала тесное кольцо рук моего партнера. Он попытался уговорить меня вернуться, настаивая по-испански, что стесняться нечего, что мы должны попробовать еще раз. Но я отмахнулась и сделала несколько неуверенных шагов по залу. Пары неслись мимо в вихре перьев, словно экзотические птицы, и внутри у меня все сжалось. Мне казалось, что я выскальзываю из собственного тела и парю над залом, наблюдая за собой, как на представлении.