Кровавое приданое

Магдалена взвизгнула от ярости. Она вскочила на ноги, ее опущенные вдоль тела руки сжались в кулаки и задрожали. Я застыла. Бокал с вином разлетелся на осколки у моих ног, а я все смотрела, как меркнет жизнь в глазах этой бедной девушки.

– Что ты наделал! – завопила Магдалена.

– Иди в свою комнату, Магдалена, – рявкнул ты, вытирая кровь со рта манжетой рубашки. – Видеть тебя не хочу. Это все ваша вина, твоя и Алексея.

– Как ты можешь так?..

– Уйди, – прошипел ты.

Магдалена открыла рот, чтобы возразить, но твой свирепый взгляд заставил ее замолчать. Она вышла, с такой силой хлопнув дверью, что я подпрыгнула на месте. Я все еще сидела на диване, оцепенев от шока.

С Алексеем случился припадок. Он не переставая кричал на тебя с того самого момента, как ты укусил ту девушку, и теперь, в тишине почти опустевшей гостиной, я наконец смогла разобрать его слова.

– Ублюдок! Ты просто чудовище!

– Мы все чудовища, Алексей, – парировал ты, указывая на тело. – Вот что случается, если об этом забыть. Как ты мог столь беспечно и глупо привести в наш дом людей? Вот что с ними здесь происходит, и тебе это известно.

– Они мои друзья! – крикнул покрасневший Алексей. В своей свободной белой рубашке он был похож на капризного принца, но его ярость не уступала ярости взрослого мужчины. – Почему ты запрещаешь нам заводить друзей?

Будь ситуация иной, ты бы вышел, оставив Алексея наедине с его бурлящими страстями, но он преграждал тебе путь к двери. Я знала по опыту, что если Алексей продолжит на тебя давить, ты впадешь в ярость. Я невольно напряглась.

– Они тебе не друзья. Они люди. Хищные животные, призраки прошлой жизни. Не забывай, кто ты, Алексей.

– Я ничего не забываю! Иногда мне кажется, что я единственный, кто что-то здесь помнит. Вкус еды, прикосновение теплой кожи, звуки смеха.

– Алексей, – сказала я тихо, протягивая к нему руки.

– Не защищай его! – крикнул тот. – Ты и так занята лишь тем, что его защищаешь.

Его слова осиным жалом впились мне в сердце, но я знала, что он прав. Все эти годы я жила у тебя под каблуком, но все еще оправдывала твое поведение перед другими, надеясь найти смысл в безумии.

– Алексей, – прошипел ты.

Он вновь обратил всю силу своего гнева на тебя.

– Я не подписывался на то, чтобы чахнуть в башне, пока снаружи продолжает кипеть жизнь. Ты говорил, что я буду жить. Я хочу жить.

– Нам нет места в этом мире, – огрызнулся ты, и твои глаза вспыхнули темным огнем. – Мы вечные скитальцы, львы среди ягнят. Даже пища достается нам дорогой ценой.

– Просто заткнись и послушай, – крикнул Алексей со слезами на глазах. За все годы нашей совместной жизни я всего несколько раз видела его плачущим, и это зрелище меня напугало. Мне ужасно хотелось заключить его в объятия и спрятать подальше от тебя, но это была его схватка. Он жаждал вступить в нее уже несколько месяцев, и я не собиралась лишать его этой возможности. – Мне нужны друзья. Ты этого не понимаешь? Так же, как кровь или отдых. Без них я сойду с ума.

– У тебя есть сестры.

– Мы не можем жить лишь друг для друга! – крикнул Алексей прямо тебе в лицо.

Ты дал ему пощечину.

Резко, намеренно ударил его, и сила этого удара чуть не сбила Алексея с ног.

Эта пощечина вырвала меня из мечтаний, в которых я пребывала сотни лет. Развеяла все мое милосердие к тебе, всю ложь о твоих добрых намерениях и рыцарском сердце, которую я все еще себе повторяла.

В темные часы после наших с тобой ссор я всегда утешала себя мыслью, что ты, по крайней мере, никогда не причинял никому из нас вреда. Мыслью, что ты никогда не причинишь нам вреда. Что ты лишь хотел для нас лучшей жизни и был суров с нами, потому что любил нас.

Но теперь все мои тщательно продуманные оправдания растворились, как сахар под струей абсента, открыв правду, которую я веками игнорировала.

Я выпалила:

– Ты ударил его. – Это была единственная мысль, бившаяся у меня в голове. – Боже мой. Ты его ударил.

– Мы уезжаем, – объявил ты слегка неуверенно, будто сам удивлялся собственной жестокостью. В конце концов, ты всегда так гордился своей сдержанностью. – Собирайте вещи. Оба.

Я бросилась к Алексею и притянула его к себе, позволив уткнуться лицом мне в грудь.

– Ты не можешь заставить нас уехать, – выплюнул Алексей, прижимая ладонью покрасневшую щеку. Он все еще был готов сражаться, но огонь его ярости потух. – Мы обустроили всю свою жизнь здесь.

– И вся эта жизнь умерла вместе с ней, – сказал ты, дернув подбородком в сторону стремительно холодеющего трупа на ковре. – Это видели люди, Алексей. Примерно полдюжины свидетелей. Теперь они знают, кто ты, – они проткнут тебя каленым железом или нашпигуют серебряными пулями, если увидят тебя снова. Скоро прибудут полицейские, будут искать мертвую женщину и виновного в ее смерти. Ты действительно хочешь с ними встречаться?