Кровавое шоу

Единственным, кто согласился дать денег отчаявшемуся, близкому к умопомешательству кабатчику, оказался сатанист Тер-Оганьян. Но, разумеется, не бескорыстно! По сути он просто купил Артура (в прямом смысле слова) и быстро превратил в «Эй ты, Мочалку». Между прочим, Гнилоян так и не осознал истинную причину своих несчастий, виня во всем «гадких» жителей Долгополова, «бессердечных» земляков, «ментов поганых», а так же Самого Господа Бога! Почему, дескать, не помог?!

Из особняка донеслись приглушенные взрывы хохота.

– С-с-суки! – с ненавистью прошипел разбудораженный воспоминаниями Гнилоян. – Не-на-ви-жу-у-у!!!

Далее последовал поток нецензурных ругательств, густо перемежаемый остервенелыми богохульствами…

В конце концов Гнилоян, выдохшись, умолк и сразу услышал за спиной отвратительный скрипучий голос:

– Ай, молодца! Классно выражаешься! Я в полном восторге!!!

«Эй ты, Мочалка», вздрогнув, обернулся и замер как громом пораженный. Перед ним стояло кошмарное существо: громадное, с уродливой кривой физиономией, с красными глазами без зрачков и с длинным шелудивым хвостом. Чудовище было одето в милицейскую форму и сжимало в когтистой лапе резиновую дубинку.

– Я твоя новая «крыша»! Полковник Астарот, – зычно объявила инфернальная тварь и безо всякого предупреждения огрела бывшего владельца кафе «Ифрит» дубинкой по темени. Оглушенный Гнилоян зашатался, но все-таки сумел удержаться в вертикальном положении. – Ишь, выносливый какой! – сварливо хрюкнул демон и с размаху зафутболил шоферу-наложнику ногой в пах. «Эй ты, Мочалка» с визгом согнулся.

– Совсем другое дело! – удовлетворенно прорычал Астарот. – Сейчас ты отправишься со мной в ад, но сперва выполнишь последнее задание своего работодателя – вылижешь языком машину! До блеска!!!

Тут Гнилоян против собственной воли развернулся обратно к джипу, а язык самопроизвольно вылез изо рта, растянулся сантиметров на двадцать и прочно приклеился к забрызганному грязью капоту.

– Почему не лижешь?! – с наигранным негодованием завопил бесовский «полковник». – Властям сопротивляться?! Ну, сволочь, получай!!! – На скорченное тело Гнилояна обрушился вихрь безжалостных ударов. «Эй ты, Мочалка» хрипел, извивался, однако ни крикнуть, ни позвать на помощь, ни тем более освободиться не мог. – Сопротивление властям карается по закону! – усердно лупцуя бывшего хозяина «Ифрита», приговаривал Астарот. – Разве не так били менты некоторых из твоих клиентов?! Но это еще цветочки! Ягодки будут впереди!!! А пока получай, падла, получай!!!

Артур Гнилоян умирал долго, не менее пятнадцати минут…

Глава 5

Ваш отец диавол, и вы хотите исполнять похоти отца вашего; он был человекоубийца от начала и не устоял в истине, ибо нет в нем истины.

Евангелие от Иоанна, 8:44

Там же.

Два часа спустя

Обед удался на славу и затянулся на длительное время. Помимо приготовленных Петровой и Скорохватовой блюд, Константин выставил на стол большое количество горячительных напитков, найденных в закромах покойного дяди. Виски, коньяк, «Мартини», «Бордо» лились рекой. Изрядно захмелевшие Павловский и Тер-Оганьян обменивались похабными анекдотами, трое охранников глубокомысленно рассуждали о достоинствах и недостатках различных систем рукопашного боя, а сорокапятилетняя Инга Гребешева ощупывала жадным взглядом ладные фигуры Светы и Галины, выполняющих функции официанток. Дело в том, что главный бухгалтер кинокомпании «Куннилинг-Арт» являлась активной лесбиянкой и в настоящий момент под влиянием выпитого распалилась неудержимой, дьявольской похотью[29]. Сухопарое тело Инги Трофимовны взмокло от едкого пота, острые коленки мелко подрагивали, на впалых щеках проступили багровые пятна; в уголках тонких крашеных губ скопились слюни. «Соблазнительные киски, аппетитные!!! – лихорадочно думала пожилая извращенка. – Молоденькие, стройненькие… Обалдеть!!! Надо обязательно к ним подкадриться. К обеим милашкам сразу! Устроим групповушечку!.. Пообещаю по триста долларов каждой. Не устоят! Куда там! Сумма-то для деревни огромная. Ох покайфую!!!»

Перед мысленным взором Гребешевой замелькали скабрезные лесбийские сцены с участием «милашек». Не в силах больше сдерживаться, она улучила момент, когда девушки вышли на кухню, и змеей проскользнула вслед за ними…

* * *

– Дура набитая! – презрительно фыркнула Скорохватова после того, как Света, выслушав гнусное предложение Гребешевой, переменилась в лице и, оттолкнув в сторону госпожу главбуха, выбежала за дверь. – Святоша долбанутая! В церковь ходит, поклоны бьет, а в реальной жизни ни черта не смыслит!