Кровавые поля

Казалось, прошла вечность, прежде чем его ноги коснулись чего-то твердого. Облегчение сменилось ужасом, когда его правая сандалия погрузилась в ил. Он начал отчаянно грести руками и колотить другой ногой, но это не помогало. Вода попала ему в горло, и он начал кашлять, с трудом удерживая подбородок над водой. В глазах расплывалось от брызг. Его охватила паника. «Я могу здесь утонуть», – подумал он и принялся отчаянно оглядываться, пытаясь отыскать Сафона. Если он протянет ему копье, брат его вытащит.

Возможно, Ганнону это показалось, но, когда он увидел лицо Сафона, то мог бы поклясться, что в глазах брата промелькнуло удовлетворение, как у кошки, поймавшей мышку. Ганнон заморгал, и все исчезло.

– Помоги! – прошипел он. – У меня нога застряла в жидкой грязи.

– А я подумал, что ты решил искупаться.

«Не самое подходящее время для шуток», – подумал Ганнон. Однако он испытывал такое отчаяние, что мысль тут же исчезла.

– Можешь достать до моего копья? – Он протянул копье в сторону Сафона.

Тот воспользовался собственным копьем, чтобы не провалиться, сделал несколько шагов и вскоре смог ухватиться за конец копья.

– Держись!

Едва ли Ганнон когда-нибудь испытывал такое же облегчение, как когда его сандалия вырвалась из грязи. Он не хотел умереть в воде. Влажная почва у него под ногами показалась ему чудесной опорой.

– Спасибо, – сказал он.

– Все, что угодно, для брата. Ты в порядке?

– Промок, но в этом нет ничего нового.

Сафон похлопал его по плечу, и они двинулись дальше, используя копья, чтобы проверить надежность земли впереди. К счастью, дальше стало суше, и они постепенно приближались к лодке. Когда до нее оставалось около двухсот шагов, Ганнон отметил, что рыбак не обратил внимания на плеск воды. Лодка застыла в неподвижности. Человек внутри лодки наклонился в сторону, поправляя нечто похожее на рыболовную сеть. Карфагенянин ускорил шаг. Примерно через тридцать шагов липкая грязь у него под ногой громко хлюпнула, он тихонько выругался и пригнулся, но было поздно. Человек в лодке напрягся, посмотрел в их сторону и сразу начал вытягивать сеть.

«Проклятье!» – подумал Ганнон. То, чего он так боялся, произошло.

– Он уплывет задолго до того, как мы сумеем к нему приблизиться, – мрачно заметил Сафон.

– Я знаю. – Ганнон приложил руки ко рту. – Помогите! – закричал он на латыни.

Рыбак продолжал втаскивать сеть в лодку.

– Пойдем, – сказал юноша. – Он уплывет, как только вытащит сеть.

Шагая, а иногда проплывая небольшие участки с более глубокой водой, они сократили расстояние до лодки вдвое – но тут рыбак окончательно втащил сеть внутрь. Затем он схватил весла, вставил их в уключины и начал грести.

Полное разочарование овладело Ганноном.

– Пожалуйста! – вскричал он. – Помогите нам. Пожалуйста! Мы не причиним вам вреда.

Рыбак с сомнением посмотрел на них и принялся грести с удвоенной энергией.

– Мы вам заплатим! Серебром. Золотом. Оружием!

Рыбак бросил взгляд назад через плечо и перестал грести.

Ганнон посмотрел на Сафона и сделал дюжину шагов вперед.

– Нам нужен проводник. Вы можете помочь?

– Проводник?

– Да, именно. – Ганнон сделал еще десяток шагов. – Чтобы вы провели нас через пойму на юг. Вы знаете дорогу?

Рыбак коротко рассмеялся.

– Конечно.

Теперь Ганнон видел, что это мальчишка лет десяти. Костлявый, с гладкими волосами, он выглядел напуганным и голодным. Его единственной одеждой была туника с множеством дыр.

– Ты можешь взять нас с собой? Клянусь, ты получишь достойную награду. Как тебе кошелек с серебром?

– Зачем мне серебро? – проворчал мальчишка. – Здесь от него никакой пользы.

– А как насчет такого копья? – спросил Ганнон и приподнял в воздух свое копье. – С ним можно охотиться.

Мальчик нахмурился.

– Может быть. Но стрелы были бы лучше.

– Ты получишь стрелы, – обещал Ганнон. – Столько, сколько захочешь.

Впервые на губах мальчишки появилась улыбка.

– Правда?

– Клянусь могилой матери.

Ответа не последовало. Ганнон дал мальчишке подумать.

– Могу я подойти ближе? – наконец спросил он.

– Только ты. А жестокий пусть остается на месте.

Сафон, который совсем плохо знал латынь, никак не отреагировал. Ганнон скрыл свое удивление.

– Подожди меня здесь, – сказал он брату и двинулся к лодке.

Когда их разделяло двадцать шагов, мальчик жестом показал, что ему следует остановиться.

Ганнон повиновался.

– Меня зовут Ганнон. А как твое имя?

– Сенти. Но чаще всего меня называют «мальчик».

Карфагенянин почувствовал, что жизнь этого мальчишки намного труднее, чем была у него в доме Квинта.

– Я буду называть тебя Сенти, если ты не против.

Мальчик кивнул.

– Покажи копье.

Ганнон выставил копье перед собой, держа его обеими руками.

– Им можно наносить удары и делать выпады. Можно использовать для рыбной ловли или во время охоты на оленя.

Сенти с жадностью посмотрел на копье.

– Дай мне его. Древком вперед.

Не обращая внимания на недовольное шипение Сафона, Ганнон подошел к лодке и протянул мальчику копье. Его совершенно не удивило, когда Сенти вырвал его и тут же направил острием в лицо Ганнона. Тем не менее, внутри у юноши все сжалось от страха.