Кровавые узы

— Но ты ведь называешь его серым временем — не серым местом, — заметил Демарко. — И для этого должна быть причина. Оно может быть не скоординировано с нашим временем, или же вообще являться другим измерением. Есть множество теорий о том, что время не линейно и параллельно может существовать несколько измерений.

Дайана аккуратно освободила одну руку, чтобы потереть затылок. Она чувствовала себя очень усталой и напряженной, а мысли путались, что мешало здраво рассуждать.

— Ладно, это возможно. Я уже думала о такой вероятности. Но тогда почему мы попали именно в это место — в каком бы времени или измерении оно не находилось — если произошедшее там уже закончилось раз и навсегда?

— Может это моя вина. То, что там случилось… — проговорила Холлис. Ее взгляд метнулся в сторону, где стоял Демарко. — Прошло не так много времени, и со всеми этими делами, которые шли одно за другим, у меня особо не было возможности… разложить все по полочкам. Думаю, это место так глубоко засело в моей голове, что нас обеих просто втянуло туда. У меня все еще бывают ночные кошмары из-за случившегося в той клинике.

Теперь нахмурился Квентин.

— Я не виню тебя. Но то, что я знаю о способностях Дайаны, подсказывает мне — если вы двое оказались в том месте, это произошло не из-за старых воспоминаний, а потому что есть какая-то связь с тем, что мы делаем сейчас. С этим расследованием. С этим убийством.

Холлис пристально посмотрела на Дайану и повторила свой вопрос:

— Что случилось после того, как я ушла?

— Ничего необычного — сначала. Появился проводник. Девочка, около тринадцати лет. Сказала, что ее имя Брук.

— Брук, — очень ровно повторил Демарко.

Его лицо не изменилось, но он едва заметно поменял положение и сложил руки на груди.

Квентин кинул быстрый взгляд на Демарко, а затем проговорил:

— Если это одно и то же лицо, то Брук была одной из… жертв Сэмюеля. Хотя мы так и не нашли тело, но был свидетель, который видел как она умерла. И по его словам, это была ужасная смерть.

И Дайана вспомнила. Вдобавок к чтению всех отчетов, она поговорила с Квентином о деле и знала, что Демарко провел больше двух лет под прикрытием внутри «церкви». Она и представить не могла, как много сил требовалось, чтобы притворяться кем-то так долго и не потерять свое настоящее «я». Даже более того — он был вынужден ничего не предпринимать для защиты невинных жертв. Жертв, которых, прекрасно знал. С которыми, вероятно, был близок.

Таких как Брук.

— Мне жаль, — обратилась к нему Дайана.

Демарко едва заметно кивнул, но ничего не сказал.

— Что Брук сказала… или сделала? — спросил Квентин.

Дайана сосредоточилась, чтобы вспомнить.

— Она говорила загадками, что впрочем, типично для большинства проводников. Я поинтересовалась, зачем нахожусь здесь, потому что Холлис так… так сильно отреагировала на это место. Я спросила Брук, почему именно в этом месте мы оказались, если все закончилось и клиника не представляет угрозы, а произошедшее здесь не имеет значения. И она ответила, что все связано.

— Но не ответила как, — проговорил Демарко.

— Нет. Прежде, чем я смогла спросить, она сказала, что я должна найти правду. Я спросила, имеет ли она в виду правду, как она умерла, но девочка ответила отрицательно. Она дала понять, что все началось задолго до ее смерти. «Правда погребена под всем этим» — вот ее слова.

Квентин вновь нахмурился.

— Да, я бы назвал это загадочным.

— Вот именно. Я сказала, что не понимаю, и Брук ответила, что я пойму позже. Затем она прошла в дверь… — Дайана посмотрела на Холлис и пояснила: — В ту открытую дверь.

Холлис кивнула.

— Предполагаю, что ты последовала за ней?

— Да.

— И?

Ей действительно очень не хотелось отвечать, но, наконец, Дайана заговорила:

— И я вернулась сюда, и оказалась в коридоре рядом со своим номером, но все еще оставалась в сером времени. Брук ушла, и я осталась одна. Я открыла дверь в свой номер, по крайней мере, так я думала. Только вот войдя, я оказалась в комнате Квентина.

Дайана неожиданно пожалела, что он держит ее за руку.

Квентин внимательно смотрел на нее и ждал, и Дайана приложила все усилия, чтобы выдержать его пристальный взгляд и заставить свой голос звучать ровно.

— Ты был там и ждал меня. Только вот это был не ты. Ты… это было похоже на тебя. Но я знала, что это не ты.

— А что тогда?

— Я не знаю. Оно… приближалось ко мне, улыбаясь, разговаривая…

Дайана замолчала и пожалела, что чувствует себя настолько обессиленной. Иначе она сохранила бы самообладание и вероятно смогла бы придумать дюжину причин, почему другим нет нужды знать, что случилось. И все то, что она хотела держать при себе, осталось бы тайной. Но Дайана слишком устала, мысли путались, и ей казалось, что этот рассказ может помочь им в расследовании — возможно, все это было не настолько личным, как она полагала.

— Дайана? — Голос Квентина звучал ровно. — Что бы ни случилось в сером времени, что бы ни было сказано или сделано, ты ведь знаешь — это был не я, меня там не было. Верно?

— Да. — Она кивнула. — Верно.

— Мы можем уйти, — предложил Демарко сухим тоном, и Холлис кивнула в знак согласия.