Кровавые вороны Рима

Командиры эскадронов передали по цепочке приказ, и воины, сменив скорость, быстро превратили шеренгу в похожий на острие стрелы клин, самая широкая часть которого состояла из десяти человек. Так легче заполнить любую брешь и встать на место павших товарищей. Чтобы добраться до римской колонны, атакованной силурами, нужно прорваться сквозь строй врагов. Следуя намеченному плану, Катон постепенно поменял направление и повел отряд к правому флангу противника, до которого оставалось не более сотни шагов. Самые недисциплинированные из воинов уже начали стрелять из луков, понапрасну тратя стрелы. Расстояние между враждующими сторонами стремительно сокращалось.

– Перейти на кентер! – отдал приказ Катон.

Ганнибал дернулся под всадником и поскакал вперед. Земля гудела под лошадиными копытами, а воздух наполнился позвякиванием сбруи, скрипом кожи и глухими ударами щитов. Противник был уже совсем рядом, и Катон крепче сжал рукоять щита и поднял над головой копье, намереваясь нанести первый удар по врагу. Впереди мелькали лица силуров, выражающие страх, азарт боя и суровую решимость. Собравшись с силами, он крикнул во весь голос:

– Кровавые Вороны, в атаку!

Фракийцы мгновенно подхватили клич и, пришпорив коней, приготовились принять бой. Резкие звуки труб перекрыли цокот копыт и воинственные крики. Катон слегка подался вперед, прикрыв левый бок щитом. Мышцы правой руки напряглись, сжимая копье, чтобы в любой момент сразить первого силура, преградившего путь. Наконец враждующие стороны сошлись в схватке. Заметив приближение Катона, два силурских воина отскочили в разные стороны, и префект ударил копьем того, кто оказался ближе. Однако дикарь проявил завидное проворство, и копье просвистело в воздухе, не достигнув цели. Ганнибал врезался в ряды противника, и Катону преградил путь еще один силур, оказавшийся настоящим храбрецом. Он и не думал отступать.

Прикрывшись щитом в форме воздушного змея, варвар поднял вверх длинный меч. Вцепившись в поводья, Катон повернул голову лошади, и та заржала, почувствовав во рту мундштучные удила. Ганнибал свернул в сторону и ударил грудью в щит силура, откинув его назад. Катон тут же нанес удар копьем и попал противнику в бедро. Рана оказалась поверхностной, но варвар взвыл от боли и заковылял прочь. Сжав пятками лошадиные бока, Катон выпрямился и поскакал дальше. По обе стороны фракийцы громили врага, прорываясь сквозь строй силуров. Один из кавалеристов увлекся и погнался за удирающим со всех ног силуром.

– Оставь его! Вперед! Вперед! – крикнул Катон.

Пришпорив Ганнибала, он снова стал подниматься по пологому склону к перевалу, где уже отчетливо виднелись знамена, развевающиеся на заросшем травой гребне холма, и слышался звон оружия. Фракийские эскадроны прорвались сквозь шеренгу противника справа и рассеяли силурских воинов. Катон глянул через плечо и с удовлетворением отметил, что клин не распался, хотя и имел уже более расплывчатые сочетания, чем перед началом атаки. Брешей в клине не было, и никто из фракийцев не ввязался в бой с пехотой силуров. Душу Катона наполнила радость, ведь прорыв завершился успешно. Однако восторженное настроение быстро прошло: надо было готовиться к главной битве, что ждала впереди.

Фракийский клин въехал на перевал, и впереди взорам открылась жуткая картина дикой в своей жестокости бойни. Тысячи вражеских воинов сновали вокруг осажденной колонны. Из римского эскадрона, который недавно бросился в обреченную на провал атаку, не уцелел ни один человек. Каратак со свитой, сидя верхом, наблюдали за сражением с пригорка. На мгновение Катону пришла в голову безумная мысль бросить фракийских кавалеристов на силурского вождя. Его смерть приведет в смятение все племена коалиции, которая до сих пор оказывает сопротивление Риму. И тогда в новой римской провинции Британия, возможно, наконец, наступит мир. Однако, поддавшись порыву чувств, он не успел отдать приказ. Каратак вместе со свитой спустился вниз, намереваясь принять участие в сражении на противоположном крае окруженной римской колонны.

А впереди некоторые силуры уже заметили приближение фракийцев. Жуткий внешний вид, который так приветствовал Квертус, и репутация безжалостных убийц, похоже, снискали им дурную славу, и большинство силуров спешили убраться у них с дороги. И только самые стойкие и мужественные воины имели дерзость вступить с фракийцами в схватку. Катон с ужасом смотрел на бурлящее море врагов, через которое предстоит пробиться его людям, чтобы добраться до колонны подкрепления. А что потом? Пройти через перевал невозможно. От этой мысли придется сразу отказаться. Нужно действовать здесь и сейчас. Придется сражаться вместе с фракийцами, пока хватит сил, и если боги проявят милость, возможно, Катону удастся уцелеть. А если нет… Катон прочел молитву, вымаливая у богов быструю и, по возможности, легкую смерть.