Кровавые вороны Рима

Оба офицера продолжили путь, время от времени поглядывая искоса влево. Дорога стала ровнее, и в рассеявшемся тумане предстала раскинувшаяся по обе стороны долина. Примерно в полумиле влево виднелась кромка леса, а вдоль полосы деревьев двигались цепочкой десять всадников. На таком расстоянии рассмотреть, кто они, не представлялось возможным. Катон глянул украдкой вправо: на таком же расстоянии за ними следовала еще одна группа всадников.

– Боюсь, Макрон, мы попали в западню. Взгляни вон туда. – Катон сделал едва заметный жест, и друг, проследив за ним взглядом, тихо выругался.

– Почему они не нападают? – недоумевал Макрон. – Ведь давно же заметили и следят.

Мозг Катона лихорадочно работал. Пути к отступлению нет, единственный выход – двигаться вперед. А там, в полумиле, дорога уходит в лес, протянувшийся по дну долины. Если добраться до него, достаточно опередив преследователей, можно запутать след и укрыться среди деревьев.

– Господин префект! – тихо окликнул Децимус. – Вы видели? Нас окружили со всех сторон!

– Вижу, – спокойно откликнулся Катон. – Не обращай внимания и жди моего приказа.

– Что ты задумал? – поинтересовался Макрон.

Катон оставил вопрос друга без ответа, высчитывая расстояние и угол, под которым преследователям придется свернуть в лес. Мулов придется бросить, им не угнаться за лошадьми. Катон быстро прокрутил в уме все возможные варианты. На мгновение даже мелькнула жестокая мысль бросить Децимуса на произвол судьбы, чтобы дать себе и Макрону шанс оторваться от погони. Однако он тут же отбросил в сторону эту возможность. Что бы ни подсказывал здравый смысл, существует еще кодекс чести командира, который не позволяет оставить в беде вверенных ему людей. А следовательно, оставить Децимуса на растерзание недопустимо.

Придержав коня, Катон поравнялся со слугой и зашептал:

– Слушай внимательно: по моему знаку быстро слезешь с мула и вскочишь сзади на моего коня.

– А что делать с пленником? – поинтересовался Макрон.

– Оставим его вместе с мулами. Если за нами гонятся его соплеменники, они остановятся, чтобы его освободить, а мы выиграем несколько минут.

– Что ты задумал, приятель?

– Поскачем что есть духу к лесу. Преследователям придется сделать крюк, чтобы нас нагнать, и они утратят преимущество. Если удастся их намного опередить, можно сойти с тропы и затеряться в лесу.

– Сущее безумие! – запротестовал Децимус. – Нас всех переловят.

– Возможно. Но с двумя седоками на одной лошади нас на открытой местности поймают куда быстрее. А в лесу у нас больше возможностей убежать от преследователей.

– Надо было мне остаться в Лондинии, – горестно простонал Децимус.

– Завел старую песню! – в сердцах сплюнул на землю Макрон.

– Замолчали оба! – скомандовал Катон. – И ждите моего сигнала.

До кромки леса оставалось не более четверти мили, когда Катон заметил, что всадники берут их в клещи с обеих сторон. Настало время действовать. Придержав коня, он скомандовал Децимусу:

– Пора! Пересаживайся!

Децимус быстро соскользнул с мула и с помощью протянутой руки Катона вскочил в седло и крепко ухватился за заднюю луку. Убедившись, что Децимус крепко держится в седле, Катон пришпорил Ганнибала.

– Скачи во весь опор, Макрон! Я – следом!

Хлопнув коня по крупу, Макрон наклонился вперед и понесся к виднеющимся вдали деревьям. Перепуганные мулы с ревом затрусили вслед за лошадьми, но под тяжестью багажа и привязанного пленника продержались недолго и вскоре в растерянности остановились на дороге, не понимая, почему их бросили.

Разгадав план римлян, преследователи с обоих флангов устремились к просвету между деревьями, где дорога углублялась в лес, намереваясь отрезать им путь. Макрон уже вырвался вперед, и Катон едва сдержал желание окликнуть друга, чтобы тот придержал коня и не бросал их одних. Однако такая мысль была недостойной, и Катон тут же выбросил ее из головы. Стиснув зубы, он снова пришпорил Ганнибала, от копыт которого разлетались в разные стороны мелкие камушки и куски дерна. Холода и промозглого ветра больше не чувствовалось, а перед глазами маячила мощная мускулистая шея лошади, скачущей галопом в сторону спасительного леса.

– Давай, Катон! – крикнул через плечо Макрон. – Не отставай!

Преследователи подъехали совсем близко, и даже сквозь стук копыт за спиной уже отчетливо слышались их крики, но слов было не разобрать. Наклонившись вперед, Катон снова пришпорил коня. Вдруг по обе стороны появились деревья, и тропа ушла в лес. Впереди дорога была довольно прямая, но вскоре сворачивала за могучие дубы и терялась из вида.

– Макрон! – От тряски Катон с трудом выкрикивал распоряжения. – Сразу за дубами сворачивай с тропы! Давай вправо!