Кровавые вороны Рима

В шеренгу выстроились за считаные минуты, и как только последний всадник занял положенное место на фланге, раздался призывный звук рога, немедленно подхваченный другим трубачом.

– Это их подстегнет! – прорычал Квертус. – Медлить нельзя, наносим удар! – Выхватив из ножен меч, фракиец взметнул его в воздух. – Кровавые Вороны, по команде в атаку!

Глава 21

Опустив меч, Квертус пришпорил коня и с боевым кличем понесся вперед. Воины вместе с Макроном подхватили клич, а Катон, стиснув зубы и прерывисто дыша, подгонял лошадь, плашмя ударяя по крупу клинком. Удаляясь от реки, шеренга стремительно набирала скорость, безжалостно сминая густую, по щиколотку, траву, на которой поблескивали капли росы и пестрели ярко-желтые цветы. За спинами всадников над холмами поднималось солнце, и первые лучи заливали долину золотистым светом.

Лошади мчались карьером, от бешеной скачки в ушах Катона свистел ветер, а тело подпрыгивало в седле. Вцепившись руками в поводья, слегка наклонившись вперед, он изо всех сил сжимал бедрами лошадиные бока. Руку с мечом он опустил вниз, чтобы случайно не пораниться и не задеть ехавшего справа Макрона. По той же причине фракийцы держали копья вертикально, и Катон заметил, что они приучены к строгой дисциплине: ни один человек не потерял самообладания и не опустил копье. В ушах гремел раскатистый голос Макрона. Одна из лошадей вырвалась вперед, и Квертус, перекрикивая шум, отдал приказ держать строй.

Шагах в ста пятидесяти силурские воины спешили к жилищу вождя, чтобы выстроить оборону по периметру. Они хватали первое попавшееся под руку оружие или то, что могло им служить. У многих имелись плоские круглые щиты с искусными изображениями диких животных. Вооружены силуры были разнообразными копьями, мечами и топорами. Из хижины выбежал вождь: высокий жилистый мужчина с лысиной, обрамленной рыжими волосами, заплетенными в две косы. Соплеменники позаботились, чтобы он успел надеть кольчугу. В правой руке вождь сжимал боевой топор с длинной рукоятью и выкрикивал приказы.

Кровавые Вороны добрались до гребня холма, но были вынуждены объезжать хижины и сгрудились в кучу. Всадники изрыгали проклятия, а лошади нервно ржали, прижимаясь друг к другу боками. Из хижин все еще выбегали люди. Катон поравнялся с одной из них, кожаный полог откинулся, и на пороге появился силур, прикрывающийся щитом. Он метнул охотничье копье в скачущих мимо всадников. Острие копья вонзилось в бок лошади, на которой впереди Катона ехал знаменосец. Лошадь с визгом метнулась в сторону, вырвав копье из рук силурского воина. Копье ударилось торцом о стену хижины и с грохотом отскочило, Расщепленное древко летело прямо в лицо Катону, но он успел отклонить голову в сторону, хотя и почувствовал удар, пришедшийся по гребню шлема. Повернувшись в седле, он направил меч на силура. Спата, которую он взял на складе в крепости, имела больший радиус действия по сравнению с гладиусом, к которому привык. Меч ударился о деревянную дверную раму, а силур отскочил назад. Катон хотел нанести второй удар, но хижина уже осталась позади.

Справа Макрон ударил низкорослого силура в коричневой тунике. Просвистев в воздухе, меч Макрона рассек ему щеку и раздробил челюсть. Воин рухнул на землю и пропал из вида за лошадьми. Раздался наполненный болью крик, который тут же умолк, втоптанный в землю.

– Убивать всех! – выкрикивал Квертус с искаженным безумной злобой лицом.

Фракийцы вторили командиру, рубя мечами группу силуров, которые слишком поздно услышали сигнал тревоги и не успели присоединиться к товарищам, собравшимся у жилища вождя. Из хижины вождя выбежал еще один мужчина, высокий, крепкого телосложения. Его грудь защищали доспехи, а голову – шлем, из-под которого на плечи падали белокурые волосы. Вооруженный копьем и щитом, он втиснулся между двумя воинами, заняв свое место в линии обороны. Что-то в его лице поразило Катона и показалось знакомым. Однако времени, чтобы вспомнить, где они встречались, не было.

Кровавые Вороны неслись вперед по открытой местности, копыта лошадей разбивали догорающие костры, и в воздух взметывались столбы искр и пепла. Несколько фракийцев вклинились между Катоном и Макроном, разделив друзей. Катон оказался примерно в двадцати футах от товарища и всего отряда, а скачущие впереди всадники уже опустили копья, готовясь врезаться в шеренгу силуров. Послышался лязг оружия, глухие удары по щитам, боевые кличи замерли на устах воинов, и люди сошлись в смертельной яростной схватке. Впереди Катон заметил промежуток между двумя всадниками и, натянув поводья и подняв меч, устремился в освободившееся пространство, чтобы нанести удар.