Читаем Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным полностью

В 1942 году к комплексу было добавлено второе крупное заведение, и Аушвиц стал фабрикой смерти, концлагерем и местом экзекуций. Комендант лагеря, Рудольф Хёсс, был ветераном концлагерей в Дахау и Бухенвальде, а не фабрик смерти по программе «эвтаназии». Под его командованием Аушвиц стал гибридом особого сорта – рабочим лагерем и прикрепленной к нему фабрикой смерти. Нееврейские работники продолжали прибывать и работать в ужасных условиях. Евреев теперь отбирали для работы, когда они прибывали в Аушвиц, а тех, кого нельзя было использовать для работ (ощутимое большинство), немедленно травили газом. В 1942 году приблизительно 140 146 евреев, не отобранных для работ, были отравлены газом в камерах, известных в Аушвице как бункер-1 и бункер-2. После февраля 1943 года большинство евреев стали уничтожать в новых газовых камерах, сооруженных в Биркенау по соседству, а тела сжигали в пристроенном крематории. В газовых камерах Аушвица-Биркенау гранулы «Циклона Б» при контакте с воздухом выделяли газ, убивающий в соотношении один миллиграмм на один килограмм массы тела. Цианид убивает на клеточном уровне, подавляя способность митохондрии в клетках вырабатывать энергию для поддержания жизни[573].

Подобно другим пяти фабрикам смерти, Аушвиц был расположен в оккупированной Польше, но служил как место уничтожения еврейского населения за пределами Польши. Хотя некоторых непольских евреев убивали на других пяти фабриках смерти, подавляющее большинство их жертв были все же польскими евреями. Аушвиц был единственной из шести фабрик смерти, где польские евреи не составляли большинства жертв. Он стал фабрикой смерти примерно в то же самое время, когда немецкая политика уничтожения вышла за пределы оккупированной Польши и оккупированного Советского Союза и распространилась на другие группы европейских евреев. В главном отделении службы безопасности Рейха Адольф Эйхман и мужчины из его еврейской секции организовали депортации из Франции, Бельгии и Нидерландов в 1942 году. В 1943 году Эйхман организовал депортацию партии евреев из Греции и оккупированной Италии. Фашистская Италия не отсылала своих евреев Гитлеру, пока Муссолини был у власти, а Германия и Италия были союзницами. Однако после того, как американцы, британцы, канадцы и поляки высадились в южной Италии и итальянцы капитулировали, немцы оккупировали северную часть страны и депортировали евреев самостоятельно. В 1943 году около двухсот двадцати тысяч евреев были отравлены газом в Аушвице[574].

В 1944 году расстреливать советских евреев уже было невозможно, потому что немцев вытеснили из Советского Союза, а заведения Операции «Рейнхард» были закрыты из-за приближения Красной армии; в том году Аушвиц стал центральным местом «окончательного решения». Почти все из приблизительно шестисот тысяч евреев, уничтоженных немцами в 1944 году, погибли в Аушвице. Большинство из них были венгерскими евреями. Венгрия, как и Италия, не посылала своих евреев на фабрики смерти, пока была суверенной страной и союзницей Германии. (Обычно евреям приходилось не так худо в странах, союзничавших с Германией, как в странах, оккупированных Германией). После попытки венгерского руководства переметнуться на другую сторону в марте 1944 года немцы установили свое собственное правительство. Новый венгерский фашистский режим начал в мае депортировать своих евреев. Около четырехсот тридцати семи тысяч венгерских евреев прибыли в Аушвиц через восемь недель. Из них около ста десяти тысяч были отобраны для работ, и многие из них выжили; по самым низким оценкам, триста двадцать семь тысяч были отравлены газом. В течение войны около трехсот тысяч польских евреев были отправлены в Аушвиц, из них примерно двести тысяч были уничтожены. Венгерские и польские евреи вместе взятые составляют большинство еврейских жертв Аушвица[575].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука