КРОВАВЫЕ ЗЕМЛИ: Европа между Гитлером и Сталиным

Однако превращение списка крестьян и рабочих в колонки цифр, казалось, поднимало настроение Сталина, а линия Большого террора точно подтверждала сталинскую властную позицию. Приказав остановить массовые операции в ноябре 1938 года, Сталин еще раз сменил начальника НКВД. На смену Ежову, которого позже расстреляют, пришел Лаврентий Берия. Такая же участь ожидала многих из высшего руководства НКВД, обвиненных якобы в превышении полномочий, что на деле было сущностью сталинской политики. Заменив Ягоду Ежовым, а Ежова – Берией, Сталин оказался на верхушке аппарата госбезопасности. Умением использовать как НКВД против партии, так и партию против НКВД он показал себя неоспоримым лидером Советского Союза. Советский социализм стал тиранией, при которой власть тирана демонстрировалась через призму мастерства его придворной политики212.

Советский Союз был многонациональным государством и использовал многонациональный репрессивный аппарат для проведения национальных кампаний по уничтожению неугодных. В то время, когда НКВД убивал представителей национальных меньшинств, большинство его руководства сами принадлежали к нацменьшинствам. В 1937-м и 1938 годах офицеры НКВД, многие из которых были евреями, латышами, поляками или немцами, воплощали в жизнь политику национального уничтожения, которая размерами превосходила все, что предприняли (на тот момент) Гитлер и его СС. Устраивая эти этнические бойни (что им, конечно же, приходилось делать, если они хотели сохранить собственную должность и жизнь), они прибегали к этике интернационализма, которая для некоторых из них была важной. Потом их все равно убивали по мере продолжения террора и обычно замещали русскими.

Еврейские офицеры, проводившие «польскую операцию» в Украине и Беларуси, такие как Израиль Леплевский, Лев Райхман и Борис Берман, были арестованы и расстреляны. Это была часть большей тенденции. Когда начались массовые убийства Большого террора, примерно треть руководящей верхушки НКВД составляли евреи. Когда Сталин прекратил террор 17 ноября 1938 года, их осталось около 20%. Уже через год цифра составляла менее 4%. В Большом терроре можно обвинить (и многие обвинят) евреев. Так рассуждать – значит, попасться в сталинскую ловушку: Сталин точно понимал, что еврейские офицеры НКВД будут удобным козлом отпущения для национальных операций по уничтожению граждан, особенно после того, как и еврейские энкавэдисты, и национальная элита были мертвы. В любом случае, институциональную выгоду от террора получали не евреи или члены других нацменьшинств, а русские, которые продвигались вверх по рангам. К 1939 году русские (две трети состава) заменили евреев на высших постах НКВД – такое состояние дел станет постоянным. Русские стали непропорционально большим национальным меньшинством; их удельная численность в верхушках НКВД была выше, чем их удельная численность среди советского населения в целом. Единственное нацменьшинство, очень широко представленное в НКВД на момент окончания Большого террора, были грузины, к которым принадлежал и сам Сталин213.

Третья революция была на самом деле контрреволюцией, непрямо признававшей, что марксизм и ленинизм провалились. За свое примерно пятнадцатилетнее существование Советский Союз добился многого для тех своих граждан, которые все еще были живы; например, когда Большой террор достиг своего пика, были введены государственные пенсии. Однако некоторые из существенных посылок революционной доктрины были оставлены без изменений. Бытие, как сказали марксисты, больше не определяло сознания. Люди были виновны не из-за своего места в социоэкономическом порядке, а из-за свoей персональной идентичности или культурных связей. Политика больше не определялась в терминах классовой борьбы. Если диаспорные национальности Советского Союза не были лояльными, как утверждалось в делах против них, то не потому, что они были приверженцами старого экономического строя, а потому, что они своей этничностью якобы были связаны с иностранным государством214.

-------