Читаем КРОВАВЫЕ ЗЕМЛИ: Европа между Гитлером и Сталиным полностью

«Польская операция» была самой лютой в Советской Украине – именно на тех землях, где намеренная политика голодомора уничтожила миллионы человек всего лишь за несколько лет до этого. Некоторые польские семьи, потерявшие мужчин во время Большого террора в Советской Украине, уже и так ужасно пострадали от голода. Ганна Соболевска, например, стала свидетельницей того, как в 1933 году от голода умерли пять ее братьев и сестер, а также отец. Один из ее младших братьев, Юзеф, был тем самым маленьким мальчиком, который перед смертью от голода повторял: «Теперь будем жить!» В 1938 году «воронок» увез одного из ее выживших братьев и мужа. О периоде Большого террора в польских селах Украины она вспоминала так: «Дети плачут, остались одни женщины».

В сентябре 1938 года методы проведения «польской операции» напоминали методы «кулацкой операции», когда НКВД был уполномочен сажать в тюрьму, убивать и депортировать без формального соблюдения законности. «Альбомный метод», каким бы простым он ни был, стал слишком громоздким. Хотя альбомы подвергались только лишь очень беглой проверке в Москве, они тем не менее прибывали быстрее, чем их можно было просмотреть. К сентябрю 1938 года более ста тысяч дел ожидали рассмотрения. В результате на местном уровне были созданы «специальные тройки» для чтения документов. Они состояли из местного партначальника, местного начальника НКВД и местного прокурора – часто это были те же люди, которые проводили «кулацкую операцию». Теперь их заданием было перечитать собравшиеся альбомы своей области и по каждому делу высказать свои соображения. Поскольку новые «тройки» обычно представляли собой лишь «двойку» плюс коммуниста, они только одобряли свои же собственные предыдущие рекомендации203.

Рассматривая по нескольку сотен дел в день, разбирая дела, накопившиеся за приблизительно шесть недель, «специальные тройки» приговорили к смерти около семидесяти двух тысяч человек. В украинском селе «тройки» теперь работали, как во время «кулацкой операции», подписывая приговоры и расстреливая людей в огромных количествах и в большой спешке. В Житомирской области, что тогда находилась на западе Советской Украины, и возле Польши, «тройка» приговорила 22 сентября 1938 года ровно сто человек к расстрелу, на следующий день – сто тридцать восемь человек, а 28 сентября – четыреста восемь человек204.

«Польская операция» в определенном смысле была самой кровавой главой Большого террора в Советском Союзе. Она не была самой массовой, но занимала второе место после «кулацкой операции». Хотя процентное соотношение смертных приговоров к количеству арестованных в ходе этой операции и не было самым высоким, но «польская операция» ненамного отставала от других, а сопоставимые с ней по летальности операции имели гораздо меньший размах.

Из 143 810 человек, арестованных по обвинению в шпионаже в пользу Польши, расстреляно было 111 091. Не все, но подавляющее большинство из них были поляками. Несоразмерно много поляков также пострадали во время «кулацкой операции», особенно в Советской Украине. Если принять во внимание количество смертей, соотношение смертных приговоров к количеству арестов и риск ареста, то этнические поляки пострадали за время Большого террора сильнее, чем какая-либо другая группа Советского Союза. По скромным предположениям, около восьмидесяти пяти тысяч поляков были расстреляны в 1937-м и 1938 годах, а это значит, что поляки составляли восьмую часть от общего количества жертв Большого террора (681 692 человек). Это поразительно высокий процент, учитывая, что поляки были крошечным национальным меньшинством в Советском Союзе и составляли менее 0,4% от общего населения. У советских поляков вероятность погибнуть во время Большого террора была примерно в сорок раз выше, чем у других советских граждан205.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

История / Образование и наука / Публицистика
Против всех
Против всех

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова — первая часть трилогии «Хроника Великого десятилетия», написанная в лучших традициях бестселлера «Кузькина мать», грандиозная историческая реконструкция событий конца 1940-х — первой половины 1950-х годов, когда тяжелый послевоенный кризис заставил руководство Советского Союза искать новые пути развития страны. Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает о борьбе за власть в руководстве СССР в первое послевоенное десятилетие, о решениях, которые принимали лидеры Советского Союза, и о последствиях этих решений.Это книга о том, как постоянные провалы Сталина во внутренней и внешней политике в послевоенные годы привели страну к тяжелейшему кризису, о борьбе кланов внутри советского руководства и об их тайных планах, о политических интригах и о том, как на самом деле была устроена система управления страной и ее сателлитами. События того времени стали поворотным пунктом в развитии Советского Союза и предопределили последующий развал СССР и триумф капиталистических экономик и свободного рынка.«Против всех» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о причинах ключевых событий середины XX века.Книга содержит более 130 фотографий, в том числе редкие архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Анатолий Владимирович Афанасьев , Антон Вячеславович Красовский , Виктор Михайлович Мишин , Виктор Сергеевич Мишин , Виктор Суворов , Ксения Анатольевна Собчак

Фантастика / Криминальный детектив / Публицистика / Попаданцы / Документальное
Былое и думы
Былое и думы

Писатель, мыслитель, революционер, ученый, публицист, основатель русского бесцензурного книгопечатания, родоначальник политической эмиграции в России Александр Иванович Герцен (Искандер) почти шестнадцать лет работал над своим главным произведением – автобиографическим романом «Былое и думы». Сам автор называл эту книгу исповедью, «по поводу которой собрались… там-сям остановленные мысли из дум». Но в действительности, Герцен, проявив художественное дарование, глубину мысли, тонкий психологический анализ, создал настоящую энциклопедию, отражающую быт, нравы, общественную, литературную и политическую жизнь России середины ХIХ века.Роман «Былое и думы» – зеркало жизни человека и общества, – признан шедевром мировой мемуарной литературы.В книгу вошли избранные главы из романа.

Александр Иванович Герцен , Владимир Львович Гопман

Биографии и Мемуары / Публицистика / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза