Кровавые Земли

Я бросилась было вперед, но Иштван отпихнул ботинком нектар подальше от меня и приставил нож к шее Саймона. Мальчик вскрикнул от боли и шока.

Мы с Уориком замерли.

Я устремила взгляд к лезвию, прижимающемуся к шее ребенка. Струйка крови стекла по его горлу вниз, пропитывая футболку.

– Назад! Только тронь, и я убью его, – прорычал Иштван, в отчаянии сжимая нож в руке. – Ни на секунду не сомневайтесь, что я не сделаю это.

– Рискни… – Тело Уорика потряхивало от нерастраченной ярости. – И я буду разрывать тебя на куски так медленно, чтобы ты прочувствовал каждое мгновение этого.

– Я сказал, назад, – крикнул Иштван и снова надавил на нож. Саймон сглотнул, пытаясь скрыть ужас и изо всех сил стараясь быть непоколебимым, как его дядя.

Уорик отступил, его нос раздувался.

– Ты была занозой в моей заднице с тех пор, как я приютил тебя. – Иштван прижал Саймона к себе и сделал шаг к нектару. – Я и не подозревал, какую правду скрывал от меня твой отец.

Я перевела внимание на Иштвана, и что-то в моей груди сжалось от ужаса.

– Я думал, это таблетки изменили тебя. Превратили в кого-то другого… но это не так. – Иштван усмехнулся. – Бенет всегда знал, кто ты. Разве не поэтому он сотрудничал с Povstat, с его братцем Микелем?

Я втянула ртом воздух и опустила плечи, когда Иштван раскрыл личность моего дяди и его связь со мной.

Ну конечно.

– Трекер, – выпалила я. – Разумно ли доверять тому, кто так легко предал последнего лидера?

Иштван рассмеялся.

– Ты думаешь, я не знал о Микеле? Кем он был? – Он с жалостью склонил голову, глядя на меня. – О, Брексли, ты такая наивная. Я знал, что твой отец сотрудничал с фейри и их сторонниками, чтобы свергнуть меня. Даже Андрис об этом не подозревал.

– Что? – Я вздрогнула.

– Я приказал Каларадже проследить за твоим отцом. Он нашел секретную хижину в Гёдёллё. Откуда, по-твоему, мы узнали о твоем местоположении, чтобы напасть на тебя в ту ночь?

Понимание обрушилось на меня, обжигая подобно кислоте.

– Твой отец отказался от всего ради тебя. Повернулся спиной к морали, к своему народу… ко мне.

Именно это Иштван ненавидел больше всего. Отец не желал больше следовать за ним, не считал Иштвана достойным лидером.

Иштван усмехнулся.

– Поэтому я убил его.

Мир остановился. Я ничего не видела, ничего не слышала вокруг себя.

– Что? – прошептала я, мое дыхание замедлилось.

– Это я перерезал ему глотку на поле боя той ночью. Последнее, что он видел, прежде чем захлебнуться собственной кровью, – мое лицо. Так просто. Все решили, что его убили фейри, и его люди начали мстить фейри с особой кровожадностью. Сработало просто идеально.

Он убил моего отца. Он разрушил весь мой мир.

Все, во что я верила, сгорело, обжигая меня безудержным горем и яростью. Каждый день, что я жила с Иштваном, он смотрел на меня и знал. Каждая слеза, которую я проливала по отцу, разбитое сердце и горе… все было из-за него.

Размер предательства не имел дна, бесконечная яма ярости и ненависти, бурлящих, как черная лава, испепеляющая все на своем пути.

– Ковач… – Уорик говорил тихо, не выказывая никаких эмоций, только предупреждая.

Все вокруг казалось мне далеким, как будто я находилась в снежном шаре, защищенная от всего мира. Нектар проникал сквозь меня, оплетая меня и не оставляя выбора. Его песнь, звучащая в моих жилах, манила меня, как зов сирены, и увлекала за собой. Чтобы уничтожить его. Сровнять с землей все.

Вся боль, которую я прятала и игнорировала, взревела внутри с удвоенной силой. Страдание, агония, горе и боль… Иштван был причиной всего этого. Даже сейчас. Сквозь ресницы я окинула взглядом местность вокруг смотровой башни Элизабет. Армия Микеля схлестнулась с вооруженными силами людей, когда из туннеля хлынули заключенные и охранники.

Саймон глубоко вздохнул, когда Иштван вогнал лезвие в его горло еще глубже. Я перевела взгляд на Маркоса, на его дикие глаза. Отчаяние делает людей непредсказуемыми. Опасными.

Но я была самым опасным из всех.

Я даже не дала ни одному из них времени среагировать, когда дернулась вперед и схватила нектар. Сила мгновенно запульсировала в моей руке. Энергия вырывалась из моего нутра, словно нектар позвал ее, и ярость захватила меня. Мой крик пронзил воздух.

Ветер завывал между деревьями, ломая ветки и кружась в небе точно ураган. Раскаты грома, молнии сверкали в ясном вечернем небе.

– Ковач! – услышала я крик Уорика, словно он пытался вернуть меня. Ухватиться за то, что осталось от моего здравого рассудка.

Но у меня ничего не осталось.

Я чувствовала лишь гнев.

«Я так сильно люблю тебя, Брекс, – слова моего отца пронеслись в голове. – Нет ничего, что я бы не сделал для тебя. Ты – моя душа».

Фотография моего отца с напряженным выражением лица, стоявшая на столе Иштвана, вдруг обрела смысл. Неужели Иштван хранил ее как жесткую насмешку надо мной? Извращенное напоминание о моем отце? Сколько раз он отпускал ехидные замечания о верности моего отца…

«Знай, что вдруг что-нибудь случится, я всегда буду присматривать за тобой. Сделаю все ради твоей защиты. Твой дядя тоже будет рядом. Мы все защитим тебя».