Кровавый бокаж. Битва за Нормандию-44

Уже в первые сутки марша батальон понес потери. Жертвами стали три солдата ремонтно-восстановительной роты, убитые 7 июня на дороге Бювэ – Крейль. В ночь с 7 на 8 июня в районе Версаля, остановившаяся отдых и дозаправку 2-я рота попала под бомбежку. Как выяснилось, бойцы французского Сопротивления разместили специальные световые маяки в непосредственной близости от лагеря роты. Самолеты союзников наносили удар, ориентируясь по этим маркерам. Бомбардировка была настолько мощной, что, по словам одного из танкистов, тигры раскачивало, словно они сделаны из фанеры. Удача в этот раз была на стороне немцев – британские пилоты промахнулись, и большая часть бомб накрыла расположенные по близости фермерские угодья. Небольшие домики вспыхнули в ночи. Пилоты-наблюдатели, видимо, приняли горящие дома за подбитые немецкие танки, потому что на следующее утро пропагандистское «Радио Кале», вещавшее на немецком языке, передало, что «ищейка Виттман и его тигры уничтожены возле Версаля». В реальности же потери роты составили четыре человека убитыми.

В течение всего марша самолеты союзников продолжали охоту за танками батальона. 8 июня 2-я рота пережила несколько воздушных атак. Первую – в районе деревушки Дрё, когда был смертельно ранен унтершарфюрер Клебер. Следующий удар обрушился на колонну роты в районе Аржантана 10 июня. Здесь потери составили два человека. Столько же рота потеряла и во время третьего налета возле Илери. Всего в период с 7 по 10 июня 101-й ттб СС заявил об убыли девяти человек убитыми и 18 ранеными. Пострадала и техника. Однако куда больший ущерб танкам батальона нанес 250-километровый марш по ужасным французским дорогам. Поломки ходовой части и двигателей стали обыденным явлением. Ремонтные бригады трудились не покладая рук, однако все больше и больше танков застывало без движения на обочинах. От скорейшего прибытия батальона в район Кана зависела судьба всего 1-го танкового корпуса СС, поэтому исправные машины продолжали следовать к фронту. К полудню 12 июня батальон практически утратил целостность. Штаб и 3-я рота, вернувшиеся после бомбардировки Версаля в Париж, безнадежно отстали. 13 июня, когда сражение за Виллер-Бокаж было в самом разгаре, они только подходили к Фалезу. Численность 1-й роты сократилась до восьми машин. Во 2-й роте тигров осталось и того меньше – шесть. Все без исключения танки нуждались в техническом обслуживании и мелком ремонте. Тем не менее, этим четырнадцати тиграм предстояло сыграть решающую роль в событиях следующего дня.

Юрген Вессель в комбашне своего «Тигра» № 211 во время марша батальона по Елисейским полям. Из-за проблем со здоровьем, Вессель в середине июля покинет батальон и отправится на лечение в Германию.

Поздним вечером 12 июня передовой отряд батальона, наконец, достиг пункта назначения. 1-я рота гауптштурмфюрера Рольфа Мёбиуса остановилась немного южнее Кана, в районе, который оборонял 1-й батальон 26-го панцергренадерского полка дивизии «Гитлерюгенд». Командир полка штурмбаннфюрер Краузе хорошо знал Мёбиуса и быстро ввел последнего в курс дела. Мёбиус вспоминал: «Мы прибыли в сектор, удерживаемый солдатами Краузе, на закате. Я немедленно посетил штаб батальона, чтобы вникнуть в ситуацию. Наши потери матчасти были очень высокими. Марш своим ходом самым губительным образом отразился на танках. Фактически несколько дней после такого марша мы должны были заниматься техническим обслуживанием». Ночью рота Мёбиуса сменила район дислокации и переместилась в Нуайе-Бокаж, расположенный на шоссе RN175 в 10 км северо-восточнее Виллер-Бокаж. 2-я рота оберштурмфюрера Михаэля Виттмана, которого за выдающиеся успехи на Восточном фронте немецкая пропаганда провозгласила величайшим германским танковым асом, первоначально остановилась на ночлег на территории фермы Ле О Ван, в 1 км от Виллер-Бокаж. Роттенфюрер Вальтер Лау, к этому времени уже пересевший в «Тигр» унтершарфюрера Штифа, вспоминал: «12 июня 1944 года пять или шесть танков нашей роты прибыли из Эвреси к шоссе Виллер-Бокаж – Кан. Мы спешились примерно в двух километрах от Виллер-Бокаж на старой, размытой дождями и покрытой лужами дороге, проходящей параллельно шоссе. Мой танк последним въехал на эту дорогу, поскольку неисправный двигатель заставлял нас плестись в конце колонны. Двигатель перегревался, и мы вынуждены были делать остановки каждые несколько километров. Эта старая дорога действительно представляла собой хорошее укрытие, однако мы могли перемещаться только вдоль нее, потому что обочины были слишком круты и непроходимы для танков. Виттман, как только стемнело, уехал на «Швиммвагене» назад, к Эвреси. Очевидно, он отправился узнать, как обстоят дела у отставших подразделений роты, а также поторопить полевую кухню и грузовики с горючим и боеприпасами, следовавшие в нескольких километрах позади нас».