Кровавый Дозор

- Никто тебя не торопит, отдыхай, сколько тебе нужно, можешь вон на море, например, съездить со Светланой, а я тем временем распоряжусь открыть тебе доступ к нашему архиву.

- Спасибо, но я думаю, что море пока подождет. Я немного соскучился по аналитической работе и архив для меня сейчас будет и работой, и отдыхом.

На этом мы и остановились. Из-за напряженной обстановки в городе свободных машин в наличии не было, Гесеру пришлось перезвонить секретарю и распорядиться сообщить Светлане, чтобы она за мной заехала, отпускать меня домой одного он еще явно побаивался.

Выйдя на улицу, я решил, что успею еще раз перекурить и снова достал смятую пачку. Но когда я попытался достать из нее сигарету, то обнаружил в ней шесть абсолютно ровных и красивых сигарет…

Неужели снова галлюцинации и мое место по прежнему в лазарете?! Я дрожащими пальцами еще раз пересчитал содержимое пачки. Шесть, как не крути. Пока я стоял в ступоре и пытался сообразить, как так произошло, рядом со мной остановилось такси. На задней дверце опустилось стекло и оттуда показалось чем-то весьма довольное личико Светланы. Она подмигнула и нарочито громко крикнула мне:

- Эй красавчик! Свободен? У меня мужа дома нет, может завалимся на пару часов? - Спрятав нераскуренную сигарету обратно в пачку, я плюхнулся рядом с ней на заднее сидение и хрипло сказал: - ОК, детка, диктуй водиле свой адрес!

Таксист явно не понимал, что происходит, у него даже заметно побагровела шея, но выучка свое дело сделала - он молча принял новый адрес и так же молча отвез нас домой.

Глава 2.

Каждый раз, выходя на улицу, я чувствовал, как, дождавшись именно моего появления, колючий весенний воздух старательно начинал пробираться сквозь любые щели в моей одежде, пытаясь достать до тела и наградить меня влажным холодным ознобом. Я старательно кутался в свою демисезонную курточку, поднимал воротник и втягивал голову в плечи, но не помогало ничего. Мне было плохо.

Нет, погода как раз была хорошей - ярко светило солнце, но жара еще не успела стать той удушливо горячей субстанцией, что обволакивает тебя всего и заставляет потеть от пяток до макушки. Еще не успели по новой разгореться торфяники, и воздух был по весеннему чистым, как будь-то ушедший снег убрал с улиц всю накопившуюся за долгую зиму копоть и грязь. Даже по-весеннему одетые люди выглядели слегка удивленными и радостными, потому что город отряхнулся от старого убранства и вот-вот был готов надеть новое, зеленое. Нет, плохо было совершенно другое. Закончив свой рабочий день в архиве, я мог часами бесцельно блуждать по Москве, опасаясь сесть в рогатое чудище под названием троллейбус и стараясь пореже переходить через наземные переходы даже на зеленый сигнал светофора. Я по прежнему не узнавал ни эти проспекты, ни весь этот город. Как я мог забыть новую детскую площадку и замечательные удобные скамейки в своем дворе? Или новый рыболовный магазин возле супермаркета? Почему деревья поменяли свои очертания и даже местоположение, почему я помню их совершенно другими? Мне казалось, что Москва издевается надо мной, отыгрываясь за все те года, когда я сам без должного пиетета относился к ней и не замечал ничего вокруг, а теперь она властно и с наслаждением ставит меня на место. Мне не помогали ни прогулки с Ласом, ни поездки в машине с Семеном, ни походы в кино со Светланой, я по прежнему не понимал, почему кинотеатры снова становятся популярными и зачем в них продают попкорн. Все казалось ненастоящим, взятым из чужой жизни, непонятным и иногда даже страшным. Что-то заставляло меня бояться этого бесконечного уличного хаоса, насыщенного автомобильным угаром воздуха и всех этих немыслимых теней, которые дрожали в перегретом асфальтовом мареве.

- Может, сводить тебя к психологу? - неоднократно предлагала мне Света. - У меня даже есть на примете психолог-Иная, она будет счастлива поработать с тобой!

- Спасибо, любимая, но Арина хорошо со мной поработала, все нормально, просто мне нужно больше времени, чтобы привыкнуть к такой жизни.

- Антон, прошло уже два года с того момента, как ты стал человеком, но я же вижу, что тебе до сих пор неуютно среди людей, ты постоянно прячешься в своем занюханном архиве и даже дома бываешь все реже и реже. Поделись, пожалуйста, со мной, что тебя тревожит, в чем ты сам видишь свою главную проблему, откройся мне, ведь только так я могу помочь тебе!

- Скорее всего проблема в том, что я перестал быть Иным, но так и не научился быть Человеком. Но справиться с этим не поможет никакой психолог, даже если она Иная.