Кровавый Король

Эсфирь улыбается уголками губ. Было видно, что комната готовилась с трепетом и учётом всех потребностей. Она медленно облизывает губы, проводя пальцами по холодным прутьям клетки. В Малварме железо обжигало пальцы.

Когда она в первый раз оказалась в Пандемониуме – обессиленная, испуганная, потерявшая мать и отца в Холодной войне, а двух братьев – на поле боя, всё было один в один: нескончаемая духота, стрёкот воздуха и пустота, что засасывала в водоворот отчуждения и слепоты. О своих потерях она, конечно, ещё не знала, думала только, что совсем немного, и отец заберёт её, мать с трепетом прижмёт к груди, а братья снова будут подшучивать и подтрунивать над ней. Минуты ожидания растягивались в годы. Разбитость и испуг обратились в ненависть. Магия овладевала ей, а энергия Хаоса – дурманила разум. Всадник Войны заменил отца. Он вытащил маленькую замарашку в чёрном платье из воды, когда та почти захлёбывалась льдом. Тогда в её висках било набатом: «Беги! Беги же!!! И постарайся выжить!». И она бежала. Со всех ног. Куда глядят глаза. В тайне надеясь, что глядят они в сторону братьев. Со всех сторон раздавались взрывы, крики, лошадиные взвизги. Горела её страна. Сгорала её жизнь. Энергетический удар какой-то ведьмы или чародея прокатился с чудовищной силой по земле, откинув её прямиком в ледяное озеро. Она ещё не успела опомниться от боли, как лёд под хрупким тельцем разверзся. В первый раз холод причинял Эсфирь боль. Острые иглы воды наносили лёгким колотые раны. Она могла себя спасти, но обещание братьям не колдовать силой мысли – служило смертью. Оставалось лишь смотреть, как толща воды зловеще стремится задушить в объятиях. Что-то костлявое зацепилось тогда за ворот мокрого платья. Малышке казалось, что так выглядел Смерть. Но то был лик Войны…

Следующее утро Эсфирь в Первой Тэрре началось с требовательного стука в дверь.

Она скучающе изучала огромный магический талмуд со всеми нюансами, относимыми к альвийской расе. Позади хрупких плеч догорала нуднейшая ночь, благодаря которой она узнала практически все дела Халльфэйра.

– Войдите!

Громко кидает она, закрывая талмуд.

В несколько лёгких движений ведьма оказывается у входной двери, готовясь к очередной схватке с альвами.

На пороге стоит генерал Себастьян в компании альвийки в возрасте. Последняя аккуратно держит в руках лёгкое платье нежно-лавандового цвета, усыпанное камнями и тем самым альвийским лоском, который терпеть не могла Эсфирь. Служанка прожигает ведьму взглядом полного презрения.

– Я пришёл справиться о Вашем комфорте, заодно принёс небольшой подарок, и мне бы хотелось пригласить Вас на экскурсию по окрестностям замка. – Себастьян делает небольшой шаг вперёд, замирая у порога комнаты. – Надеюсь, Вы не будете против моей компании?

– Разве что Ваша компания не принесёт мне дискомфорта, – ухмыляется ведьма, желая забрать платье.

– П-позвольте п-помочь, – испуганно запинается прислуга.

– Не стоит, – недобро сверкает взглядом Эсфирь. – Я привыкла справляться сама. Генерал Себастьян, если желаете, можете дождаться меня в комнате. Не стойте на пороге, у маржан это дурной тон.

– Буду рад его не нарушать, – уголки губ Себастьяна приподнимаются.

Он внимательно наблюдает за тем, как Эсфирь упархивает в сторону гардеробной.

– Ты свободна, Корнелия, – обращается он к прислуге, не удостоив её взглядом.

– Вы уверенны, что хотите остаться с этой… ведьмой один на один? – очень тихо вопрошает служанка.

– Она – будущая советница короля. Тебе стоит уважительней относиться к её господству. Ты свободна.

Входная дверь неслышно закрывается. Себастьян оглядывает комнату. Ох, сколько же он бился с Видаром за такое интерьерное решение! Почти что с пеной у рта доказывал, что кем бы ни была будущая советница – в первую очередь это девушка… Даже если она и кровожадная ведьма.

Себастьян напрягает слух, когда ему кажется, что какие-то странные хлопки, похожие на шелест крыльев, заполняют комнату. Оборачивается в сторону балконных арок, совершенно не ожидая увидеть там, настороженно примостившегося, огромного чёрного ворона. Птица с живым интересом осматривает генерала, будто проверяя намерения, с которыми он вошёл в покои.

– Ты, должно быть, фамильяр? – тихо вопрошает тут же усмехаясь.

Надо же, он всерьёз спросил это у птицы!

В крошечных глазёнках ворона сверкает нечто похожее на насмешку.

«Даже птице смешно!» – усмехается про себя Себастьян, громко фыркая.

Ворон, в два хлопка крыльев, подлетает к клетке, но садится на спинку стула. Новый дом заперт на засов.

– Хочешь, чтобы я открыл? – Генерал делает шаг, уже протягивает руку к дверце, как громкое карканье наполняет помещение. – Сейчас открою, только не кричи. Твоей хозяйке не стоит беспокоиться лишний раз, верно? Ей и так сейчас не сладко…

Ворон понимающе замолкает, нетерпеливо переходя с лапки на лапку, ожидая пока рука военного откроет клетку.

– Ну, вот, добро пожаловать в твой новый дом! – Себастьян неловко улыбается.