Кровавый Новый Свет

Керосин. Тот самый продукт переработки нефти, получаемый самым простым способом. Берётся нефть, наливается в большой закрытый сосуд и начинается нагрев. Пары же не улетучиваются, а идут через единственный отводящий путь — змеевик, охлаждаемый водой. Конденсат и является необходимым керосином. Качество, конечно, так себе, но для осветительных целей и этого более чем достаточно. Остающийся же в котлах мазут тоже не выливается. В теории его можно и в битум для дальнейшего производства асфальта перерабатывать, но то в теории. Пока же мазут был вполне себе пригоден для сжигания в паровых машинах. Ну не выливать же его, право слово!

Откуда в Италии нефть? Есть чуток в предгорьях Аппенин, но там так, чистому смех. Зато Египет — это совсем другое дело! Нужно было лишь знать примерные места её залегания, а там даже с использованием весьма примитивной механики можно было до неё добраться. Перевозка и того проще. Бочки солидного объёма доставляются до ближайшего порта, затем погружаются в корабельные трюмы и вуаля, доставка до уже европейских портовых городов. Вдобавок в бочках то уже не сама нефть, а продукт пусть примитивной, но переработки. Так оно легче, удобнее, выгоднее.

Наступивший гораздо раньше привычного век пара. Он ведь способен тянуть за собой прогресс так, что «мама, не горюй»! Отсюда и заправленные керосином фонари на улицах не только Рима, но и других городов. Очень яркий по местным меркам свет на улицах ночью. Замена свечного и тем паче факельного освещения в мало-мальски богатых домах. Плюс мода на всё новое, распространявшаяся из Рима вплоть «до самых до окраин». Ой не зря Изабелла подметила и этот нюанс.

— Чезаре, а вот то место, где можно отдохнуть… от пешего отдыха, — промурлыкала Изабелла, показывая на одну из тратторий, которые в последние годы выросли в городе, словно грибы после дождя. — Хорошее. Я там была. А ты?

— «Вакханка», хм… припоминаю что-то, а особенно кого-то. Служанки там полностью отвечают названию. Завлекающе улыбаются, изысканно виляют бедрами и попкой, раздеваются тоже умело. Сам не проверял, но слухи, они такие, им порой верить стоит. Вот поглядишь на их, служаночек, повадки, так сразу и веришь.

— Чтобы ты, братец, да лично не удостоверился. Верю, но прилагая большие усилия.

— Изабелла, ну вот включи разум, притушив ехидство. Если бы я всех подряд римских красоток, хм, дегустировал, откуда времени свободному взяться. Хуана, тут само собой, но ведь ты знаешь, что, помимо чисто телесной красоты, меня привлекает. Красота, стиль, ум, а если к этому ещё и некую изюминку добавить, у-у, — мечтательно прищурился я. — В «Вакханке» же только красота из перечисленного и имеется у прелестниц.

— Зажрался!

И пальцем на этакий указующе-укоряющий манер в меня тычет. Мило выглядит, хотя я к подобному в её исполнении привык давно, потом несколько лет приходилось отвыкать, а затем… Мда. затем та, насчёт которой думал, что больше не увидимся, снова появилась. Волшебство прямо какое-то. Ну или высшие силы вкупе с замысловатыми переходами души меж параллельными мирами при разрушении телесной оболочки. И это, я ни разу не жалуюсь, совсем наоборот.

Заходим в тратторию давно привычным манером: охрана, затем уже мы. Жизнь такая у коронованных особ, имеющих, помимо тех самых корон, ещё и массу врагов, готовых многое отдать за столь радостное для них известие о смерти одного из рода Борджиа. Тут первым делом ненавидящие нас как организаторов успешных Крестовых походов османы, арабы и прочие ни разу не европейские народы — враги явные, только самим им сюда пробраться практически нереально. Если что и смогут, исключительно руками наёмников и в редких случаях, полукровок и немногих оставшихся у них янычар. Зато второй тип врагов куда как опаснее уже потому, что их и по внешности не определишь, и на истинное лицо маску надевать умеют. Авиньонцы из числа радикального крыла, недобитки из инквизиторов или иных запрессованных Римом монашеских Орденов, просто «руки» решивших избавиться от опасных и успешных конкурентов сильных мира сего. Постоянная бдительность и никак иначе!