Кровавый Новый Свет

Никаких шуток, ведь за последние годы на разных стадиях удалось придавить более десятка покушений. Из мало-мальски серьёзных, а не отдельных фанатиков-энтузиастов, за которыми стояли лишь собственные ненависть вперемешку с безумием. Плата за то, что ты живешь по собственным законам, да ещё и мир стараешься нагнуть в соответствии со своими же представлениями о прекрасном. Мир, он ведь, собака страшная, этому сопротивляется. Пластичность реальности, что о ней ни говори, имеет место быть. Ты реальность сминаешь по своей воле, она же всеми силами пытается вернуться в привычное, условно «естественное» русло. И только когда совершённый кем-либо прогиб удерживается достаточно долго, мир смиряется и начинает воспринимать изменения как новую норму и теперь начинает защищать уже их. Вот это есть действительно хорошо и хорошо весьма. Раньше пластичность реальности была врагом, теперь же совершила неожиданный кульбит и с недавних пор начинает защищать считаемое мной комфортным и правильным в плане общего развития.

Траттория была… неплохая. Слово хорошая стараюсь употреблять редко, поскольку хорошо помню действительно атмосферные и изысканные места родного времени. Тут до них, к сожалению, ещё порядочно развиваться, хотя, как говорил один жутковатый типус: «Верной дорогой идёте, товарищи!» Вот что печалило, но одновременно являлось неизбежным почти всегда — узнавание моей персоны. Оно, увы и ах, следовало в комплекте с излишней суетливостью, желанием услужить, запомниться. Ничего не поделаешь, подобное приходилось не только терпеть, ещё и вежливо улыбаться, попутно роняя несколько доброжелательных слов. Репутация, мать её через хромую кобылу, сифилитичного монаха и страдающего энурезом слепоглухонемого муэдзина, орущего на зависть любой беременной ишачке! Борджиа ведь теперь не просто один из коронованных Домов, но ещё и образец… Чего? Да всего подряд, в том числе того, что ва-аще не свойственно как «отцу», так и мне с «сестрёнками».

Местами забавно, местами бесит, местами уже банально привык. Вот и сейчас улыбку туда, пару ласковых слов сюда. А прислужницу по попке огладить — это уже от души, равно как и монетку за корсаж, просто за красоту и эстетику в целом и частностях. Эстетики вообще много не бывает, она, как по мне, краеугольный камень любого нормального дома, города, общества, семьи… реально всего.

— Кофе, сахар, фрукты, — заказываю минимальный набор. — Белль, тебе что-то ещё или всё верно угадал?

— Вина немного хочу. Сорт… Пусть принесут парочку на их выбор.

Киваю, подтверждая заказ, после чего наблюдаю чуть ли не телепортацию милашки. Сервис на грани фантастики, по местным меркам точно. И да, я не оговорился относительно кофе. Теперь он в Италии и вообще в Европе имелся, хотя распространялся очень медленно. Непривычный же напиток, а новое редко когда идёт легко и «на ура». С другой стороны, если нечто новое пьют при императорском дворе, то многие тоже начнут его употреблять. Из любопытства ли, из стремления и таким манером показать свою близость к веяниям двора — это неважно. А привезли зёрна, ясен пень, из Эфиопии. Посадки… тут следовало хорошо подумать. Быть может, Египет окажется подходящим местом для ограниченного числа посадок. Только стоило ли затеваться, учитывая, что теперь имелся и Новый Свет, а уж там кофейное дерево точно будет расти без каких-либо проблем. Не везде, но во многих местах. Туда мы — пока в лице Ордена Храма — уже просочились, подгребя под себя Пуэрто-Рико в качестве форпоста, да и дальше будем расширяться. Знамёна Борджиа. они такие — если уж где поднялись, там их спускать не собираются.

Вот с чаем пока проблема. Китай, зараза этакая, явление крайне закрытое. До него пока никто не добрался из числа европейцев, а с разного рода азиатами у нас с определённых пор отношения сугубо враждебные по целому набору понятных и логичных причин. Ничего, вот как следует укоренятся испанцы с португальцами в индийских землях, там уже и кое-какие важные товары из Китая можно будет выкачать. Часть именно товары, а частью просто образцы и материал для собственного производства. Время терпит. Немного, но терпит.

Перебрасываясь не особо значимыми фразами с Изабеллой, на инстинктах осматриваю зал траттории. Неплохо, уютно, красиво. К слову сказать, раньше в Риме подобных заведений было и не так много, и располагались не совсем удобно, про обстановку внутри и внешний вид вовсе говорить не приходилось. Но тут быстро удалось всё поменять. Достаточно было лишь через доверенных лиц намекнуть римским трактирщикам, что от них желают видеть власть имущие и вуаля, всё готово в сжатые сроки. Затем посещение новых или капитально изменённых заведений представителями аристократии и порой правящей семьёй, вот и реклама среди мало-мальски имеющей деньги публики.

— Опять осматриваешься, — мягко так, без иронии и тем более ехидства произнесла «сестра». — Привычка, от которой не отвыкнуть.

— Жизнь сложная. И раньше, и недавно. В будущем тоже покоя не предвидится.