Кровавый омут Карабаха

«Говорю о наболевшем. Азербайджанский народ ни в чем не виноват. Во всем виноваты армянские экстремисты. Мы спокойно жили и работали. Армянские экстремисты надумали идею о передаче Карабаха Армении. Но мы прекрасно знаем: Карабах был и будет принадлежать Азербайджану. Решение Президиума Верховного Совета СССР восприняла с удовольствием, ведь я молилась об этом же. И даже на радостях купила три килограмма шоколадных конфет, которые, по обычаю, раздаривала всем знакомым и незнакомым людям. По пути к дому встретилась с корреспондентами, которым рассказала о своих чувствах. Вскоре об этом была передача по Центральному телевидению.

К сожалению, моя радость длилась недолго. Из Степанакерта позвонили мне и сказали, что меня убьют, почему я даю такие «концерты». Я ответила: вы восемь месяцев давали концерты, а я лишь пять минут.

Зорий Балаян в ереванской газете «Коммунист» опубликовал статью, в которой меня оскорбил, написав, что, якобы, мне передали килограмм конфет, после чего избили, а затем — убили…

Я бы сказала Зорию Балаяну, чтобы он не распускал всяческие слухи. Зорий Балаян и есть враг армян».

Вот таков эмоциональный рассказ Ашхен Григорян, кстати, депутата городского Совета Шуши. Подобные угрозы: убить, скомпрометировать, объявить коллаборационистом — указывали на то, что необъявленная война принимает гражданский характер, как во времена Франке в Испании.

Любой мирный шаг на пути трезвого изучения развернувшейся кампании за изменение статуса НКАО пресекался не только на месте, в Степанакерте или Шуше, но и в Москве. Когда 25 марта 1988 года первый заместитель Председателя Бюро Совета Министров СССР по социальному развитию Владимир Лахтин заявил в «Известиях», что «по обеспеченности, скажем, жильем НКАО в 1,4 раза опережает средние показатели в остальном Азербайджане», что «есть и. другие показатели, по которым в области положение лучше, чем в обеих союзных республиках», в редакцию пришел тот же Зорий Балаян и заявил: «Невозможно впредь действовать прежними методами». Естественно, что такую же позицию занял и новый партийный лидер НКАО Г. Погосян. Тезис же об ущемлении прав армянского населения области, подхваченный дружно средствами массовой информации, благополучно пронесен до сегодняшнего дня. Тот факт, что НКАО — единственная, пожалуй, автономная область в Союзе, в школах которой изучается история не той республики, в которой эта область находится, а другой (в данном случае, Армянской ССР), невозможно было обнародовать ни в одном органе центральной печати. Как и то обстоятельство, что трудности с дорогами, газо — и водоснабжением испытывают, в первую очередь, села области с азербайджанским населением. Ясно было, что выделенные Москвой 400 миллионов рублей капитальных вложений Г. Погосян осваивать не станет: планы-то были другими.

Любопытно, что первым, кто поддержал идею «исторической принадлежности» Карабаха к Армении, оказался академик Сахаров, выразивший в «Московских новостях» уверенность в том, что «Верховный Совет СССР еще вернется к этой проблеме и решит ее положительно». Тогда же, в марте 1988 года журналист Гаджи Гаджиев направил открытое письмо академику, которое в «Московских новостях» опубликовано, естественно, не было, но появилось с некоторыми комментариями за рубежом.

О чем же писал азербайджанский журналист прославленному академику?

«При всем моем глубоком уважении к Вам, как выдающемуся физику нашего времени и общественному деятелю, меня поразил Ваш поверхностный подход к этому деликатному вопросу. Поэтому считаю своим долгом рекомендовать Вам более глубоко ознакомиться с вопросом армян и выяснить для себя, каким образом они расселились на нынешней территории Советского Союза, в том числе в Азербайджане и даже в Армянской ССР».

Гаджиев ссылался на исследования историка Б. Ишханяна и приводил цитаты из его книги «Народности Кавказа», изданной в Петрограде в 1916 году: «Действительная родина армян, в древнеисторическом смысле Великая Армения, находится в Малой Азии, т. е. вне пределов России», и еще: «Армяне, проживающие в Нагорном Карабахе, частью являются аборигенами, потомками древних албанцев, сохранивших христианскую веру, а частью беженцами из Турции и Ирана, для которых азербайджанская земля стала убежищем от преследований и гонений». Трудно сказать, обратился ли Андрей Дмитриевич Сахаров к труду Б. Ишханяна, но общеизвестна записка Александра Сергеевича Грибоедова «О переселении армян из Персии в наши области» 1823 года, помещенная в двухтомнике его сочинений. Грибоедов, непосредственный участник и высокопоставленный исполнитель переселенческой политики, дипломатично признавался: