Кровавый орел

– Головная группа новой украинской мафии состоит из бывших офицеров спецназа. Это вам не заурядные головорезы. По моим данным, они прошли Афганистан и Чечню, а возглавляет организацию полковник Василь Витренко. У него репутация чрезвычайно жестокого человека, одно упоминание о нем заставляет бледнеть русских и украинских бандитов. При этом никто даже не уверен, что Витренко действительно находится в Гамбурге. Хотя достоверно известно, что головная группа украинцев – сплоченный коллектив, проверенные боевые товарищи. Поэтому они так чертовски опасны. Я могу только гадать, какими злодеяниями отличился руководитель банды и его подручные, но реальный страх перед ними таков, что Витренко и не обязательно разгуливать по Гамбургу – в преступном мире ощущают его незримое присутствие и молчат как рыбы. Настораживает уже сам тот факт, что все обычные «певцы» ни за какие деньги, ни за какие поблажки не готовы о нем говорить.

– А может Витренко стоять за убийствами под маркой «кровавого орла»? – спросила Мария.

– Сомневаюсь. Сын Свена мнит себя чем-то вроде потомка викингов, продолжателем древнегерманских традиций. А Витренко – иностранец, славянин. Операция с участием Клугманна и Тины Крамер, как я понимаю, имела целью добыть информацию именно об этом Витренко – или группе, которая использует для устрашения конкурентов его имя. То, как действует новая мафия, как крепко она держит свои секреты и как ловко обезвреживает своих противников, – все это говорит о предельной организованности и профессионализме этих людей. В других условиях я бы просто привлек к делу ребят из отдела борьбы с организованной преступностью… однако Фолькер утверждает, что в нашем управлении кто-то контактирует с этими украинцами. Поэтому все, что я сейчас говорю, должно остаться строго между нами.

– Спасибо за доверие, Йен, – сказал Вернер Мейер. – А может, неуловимые украинцы и предатели в управлении полиции – лишь фантомы чьего-то больного воображения?

– Не знаю, но рисковать не хочу. По словам Фолькера, все члены украинской банды – бывшие офицеры МВД. И я не могу отрицать, что в наших рядах могут быть предатели. Фолькер нам, увы, не помощник. Он вроде бы честно рассказал про украинцев, однако врал мне в глаза, будто они не имеют понятия, кто стоит во главе банды. Если мой источник информации называет его фамилию и звание, то я более чем уверен, что БНД, занимаясь этим делом не первый месяц, знает про полковника Витренко. В противном случае их следует просто разогнать!.. В общем, Фолькер вручил мне отредактированное досье, с пробелами. Поэтому необходимо выяснить, кто из гамбургских полицейских – любого уровня – имел официальные, полуофициальные или совершенно неофициальные контакты с украинскими службами безопасности. Мария, Вернер, вы как, справитесь? Я знаю, дел у вас невпроворот, поэтому не прошу заниматься этим в первую очередь, но это надо все-таки сделать. Только, разумеется, предельно осторожно. Чтобы не дразнить гусей.

Мария кивнула.

– Осторожность у меня в генах, – заявил Вернер Мейер. – Вы все произошли от обезьяны, а я от лисы.

Собравшиеся дружно рассмеялись. Было приятно, что в городе снова лето.

Среда, 18 июня, 19.00. Бланкенезе, Гамбург

Вернер Мейер планировал встретиться с Эрикой Кесслер в телерадиостудии на Ротенбаумшоссе, но она перенесла встречу к себе домой, в особняк в Бланкенезе.

Фабель, даром что у него все еще побаливала и кружилась голова, решил присоединиться к нему – встреча обещала быть важной.

Городской район Бланкенезе находится на западе Гамбурга – на северном берегу Эльбы. Бывшие рыбацкие домики на поднимающихся от реки террасах давно были перестроены и имели состоятельных владельцев. Здесь, в зеленом и тихом месте, на приличном расстоянии от центра города, теперь преобладали далеко отстоящие друг от друга и спрятанные среди садов и рощ городские виллы. Район был чуть ли не самым престижным в городе.

Фабель уже кое-что знал об Ангелике Блюм. Талантливая и хорошо зарабатывающая журналистка, писавшая для многих изданий. Имевшие с ней дело редакторы подчеркивали, что о своих расследованиях она говорила в лучшем случае лишь в самых общих чертах. До того как статья была готова, никто ничего толком не знал. Эрика Кесслер, знакомая с Ангеликой Блюм со студенческих лет, была ее ближайшей подругой – или, как ядовито формулировали коллеги, ближайшим подобием подруги. Очевидно, Ангелика Блюм мало кого подпускала к себе.

Эрика Кесслер была продюсером, а ее муж – главой фирмы, снимающей рекламные ролики для телевидения. О размере их доходов говорил трехэтажный особняк с обширным парком. У двери посетителей встретил муж Эрики Кесслер, лысеющий ухоженный коротышка. Шлепая домашними тапочками по терракотовым плиткам зала, он провел их на огромную террасу, нависающую над круто уходящим вниз садом.