Кровавый разлом

Пер открыл его — вдруг там что-то важное? — но, кроме старых номеров «Вавилона», в портфеле лежали только таблетки от гипертонии и два ручных эспандера — очевидно, врачи советовали отцу заниматься гимнастикой для кистей, но Пер никогда не видел, чтобы Джерри ими пользовался.

Он открыл журнал и начал его листать. На бесчисленных улыбающихся и неумело изображающих похоть девиц он не обращал внимания, искал только мужчин, под фото которых было написано: «Маркус Люкас». Лица ни на одном из снимков не было, все фото были сделаны либо со спины, либо голова вообще отсутствовала, только торс и нижняя часть тела с внушительным и безотказно эрегированным членом. Он попытался определить возраст — наверное, около тридцати. Пер посмотрел на обложку — журнал двенадцатилетней давности. Значит, сейчас ему, скорее всего, за сорок.

Он нашел снимок, где виден был затылок Маркуса Люкаса, и попытался представить его за рулем машины. Неужели это и есть убийца его отца?

Вдруг он увидел на одном из снимков чью-то руку, указывающую на совокупляющуюся пару. Раньше он ее не замечал. На руке было двое часов — металлические и золотые.

Это была рука Джерри. Пер долго смотрел на нее, не двигаясь с места.

Вечером в понедельник было два звонка. Сначала позвонил корреспондент вечерней газеты — он каким-то образом пронюхал про смерть «короля порно» и узнал, что у почившего «короля» есть сын. Он слышал, что Джерри погиб при «загадочных обстоятельствах», и начал без остановки задавать вопросы, но Джерри его прервал:

— Звоните в полицию.

— А вы, значит, унаследовали порноимперию и собираетесь продолжать?

— Никакой империи давно нет, — сказал Пер и положил трубку.

Потом позвонила Марика:

— Как ты себя чувствуешь, Пер?

В ее голосе ему послышалось искреннее участие.

— Как чувствую, так чувствую, — коротко сказал он, — мне очень жаль, что я мало был с Ниллой в эти дни. Теперь будет по-иному.

Марика, похоже, пропустила его слова мимо ушей.

— У меня есть новости.

— Хорошие или плохие?

— Хорошие, — сказала она неуверенно. — Сосудистый хирург из Лунда берется оперировать. То ли приятель, то ли сокурсник Стенхаммара. Он считает, что это, как он выразился, «интересная задача», и хочет попытаться удалить опухоль.

Попытаться, мысленно повторил Пер, и где-то под ложечкой у него начал расти тяжелый холодный шар.

— Хорошо…

— Он ничего не может гарантировать. Стенхаммар повторил это несколько раз.

В некоторых африканских странах дети мрут, как мухи, подумал Пер. Как мухи…

— Ты сомневаешься?

— Я не сомневаюсь, Марика. Я тревожусь.

— И я тоже… но у меня есть Георг… Хочешь, чтобы Йеспер приехал и пожил у тебя несколько дней?

— Нет, — сказал Пер. — Пусть пока остается у тебя.

Он посмотрел на свое отражение в темном кухонном окне — усталые, испуганные глаза. Нет, Йесперу не надо сюда приезжать. Пока он не справится с троллем, Йесперу сюда приезжать не надо.

47

Пришло время цветения, с удовольствием подумал Герлоф. Подснежники, маки, ночные фиалки… А потом дойдет очередь и до сирени.

Свежий и теплый весенний день, до мая еще неделя. Земля, тонким слоем покрывающая каменную громаду острова, была еще влажной, но высыхала прямо на глазах, и он чувствовал по особому запаху в воздухе, как испаряются огромные лужи талой воды в альваре. Всего за пару недель газон в саду превратился из блекло-желтого в изумрудно-зеленый и с каждым днем становился все гуще и зеленее.

Весна кончается, и через несколько недель начнется лето.

«Весна на Эланде бурная и короткая», — вычитал он где-то. Герлоф был очень рад, что ему на этот раз удалось пронаблюдать весну от первых робких признаков до расцвета — причем не просто пронаблюдать, а пронаблюдать, можно сказать, из первого ряда партера, а не из-за тройных стеклопакетов Марнесхеммета.

Стояла сладостная весенняя тишина. Он вытащил в сад еще один стул — на тот случай, если кто-то его навестит, но пока никто не появлялся. Йон Хагман поехал в Боргхольм — сын задумал перекрасить кухню, а Астрид Линдер еще не вернулась из Испании. Эту неделю в Стенвике было почти совсем пусто, но Герлоф видел, что старый «сааб» Пера Мернера стоит во дворе.

Это хорошо. Герлоф надеялся, что Пер к нему зайдет. Ему не особенно нравилась богатенькая компания с вилл, но с Пером было приятно поговорить.

И не зря надеялся. Не прошло и часа, как Пер появился у калитки.

Сосед выглядел почему-то скверно. Он прошел и молча сел на стул, кивком поздоровавшись с хозяином.

— Как дела? — спросил Герлоф.

— Ничего хорошего.

— Случилось что-нибудь?

Пер кивнул. Даже не кивнул, а повесил голову и, не отрываясь, смотрел на свежую траву.

— Отец умер… в воскресенье. В больнице в Кальмаре.

— Сердце?

— Нет… его сбила машина.

— Машина? Какая машина?

— Никто не знает… водитель скрылся.

— Несчастный случай?

— Не думаю… — Пер вздохнул. — Выглядит и правда как несчастный случай. Ну, смылся водитель с места происшествия, бывает… Но Джерри знал водителя, тот заманил его в машину и высадил на пустой дороге… Потом сшиб на скорости и исчез.

— И кто это был?