Кровавый шабаш

– Живее не бывает. Поцарапано лицо, несколько синяков на теле, настаивает, правда, на множественных телесных повреждениях. Утверждает, что сразу после побега Беловой его силой затащили в машину, а потом на полном ходу выкинули из нее. Сейчас находится в управлении, дает показания. Надо думать, разразится статьей по поводу случившегося. Теперь я склоняюсь к версии об имитации похищения. Этот придурок таким образом решил убить двух зайцев. Шантажировать нас с целью заполучить пресловутую кассету, а в случае неудачи выдать очередную «сенсацию» – собственное похищение террористами. Разберемся. Главное сейчас – установить, кто снимал дом и с какой целью. Хозяйка назвала фамилию – Бусыгин. Срочно навести справки!

ЗАПАХ ТОТ ЖЕ…

Женя сидела перед телевизором и смотрела мультик о похождениях кота Леопольда, когда раздался звонок в дверь.

Открыла мать. Женя услышала недовольное бурчание, однако слов не разобрала.

– Кто там?! – крикнула она.

– К тебе, – сердито сказала мать.

Женя, на ходу застегивая халатик, вышла в прихожую и увидела Альберта.

– Собирайся, – хмуро сказал он. – Приказ майора.

– А что случилось?

– Час назад на Кавалерову совершено очередное нападение. Прямо в больнице.

– И что же?! – похолодела Женя.

– Да жива, жива… Но ни с кем разговаривать не желает. Майор надеется, может, ты…

Возле корпуса травматологического отделения стояло несколько машин, в том числе и милицейских. Возле входа что-то оживленно обсуждала группка больных и медперсонала. Тут же прохаживался милиционер. Он кивнул Альберту, вопросительно посмотрел на Женю.

– Со мной, – коротко сказал Валеев.

На третьем этаже, где находилась палата Кавалеровой, и вовсе царили шум и гам. На Буянова наседала мать Глаши. Она размахивала руками, что-то горячо и невнятно объясняла, потом кидалась к мужу, который потерянно стоял в стороне, и вновь штурмовала майора. Увидев Женю, она бросилась к ней.

– Я не смогу пережить этот ужас. Представляешь?! За два дня – два нападения. Но почему? В чем она провинилась? Я думала, первое – случайность. Но теперь!.. Что же делать?! Как ее уберечь? Уверена, на этом не остановятся. И охрану наняли! Какая к черту охрана! Толку от нее! А главное – что происходит с Глашей? Кажется, мы потеряли дочь! – патетически воскликнула она. – И не в убийце дело. Мы просто потеряли ее! Ни с кем говорить не желает… забилась в угол… Не знаю, что и делать.

Майор попросил Женю поговорить с Глафирой.

Яркий мертвенный свет ламп освещал белые стены, скомканное белье на кровати, облокотившуюся на спинку Глафиру, безучастно уставившуюся в невнятно бормочущий телевизор.

Глаша подняла на нее взгляд. Пустое лицо не выразило никаких чувств.

– Так что случилось?!

Глаша молчала.

– Но, если ты не будешь говорить, его не поймают.

Но и этот довод не произвел впечатления. Все то же отсутствующее выражение, тусклый взгляд, крепко сжатые губы.

"А может, сейчас нужно по-другому?.." – вдруг пришло Жене в голову.

Она вышла из палаты и приблизилась к Глашиной матери. – Она не желает разговаривать. Но я вот думаю… А что, если она немного побудет у нас?

– Да что ей у вас делать? В каких условиях она будет жить?

– Условия нормальные! – обиделась Женя.

Подошел отец Глаши, и сообща решили, что в предложении Жени, пожалуй, есть резон.

Женя снова вошла в палату. Глаша все так же сидела, прислонившись к спинке кровати. Но поехать к Жене неожиданно согласилась. И даже повеселела. Бледное подобие улыбки появилось на ее лице. Поднялась и, как была в халате, направилась к двери.

– Вас отвезут, – суетилась Глашина мать. – Вещи я передам. – Но Глаша, не обращая внимания на родителей, стала спускаться вниз. Буянов ничего не сказал, только поднял большой палец, выражая одобрение.

Глашин отец бережно подвел дочь к солидному «Вольво», усадил ее на заднее сиденье, потом отвел Женю в сторону.

– Я пришлю охрану, – шепотом произнес он. – Они будут находиться в подъезде. Я очень вам признателен. За участие. Возможно, будь вы рядом с Глашей, ничего бы не случилось. Жена мне рассказывала… Впрочем, не стоит сейчас. Не оставляйте мою дочь…

Всю дорогу Глаша молчала. Молчала и Женя, стараясь не нарушить неловким словом складывающееся доверие.

– Наконец-то! – облегченно произнесла мать, когда Женя открыла дверь своим ключом. – А это кажется… Глафира Кавалерова?

– Она сегодня переночует у нас, – сообщила Женя.

– Конечно, – с готовностью отозвалась мать. – Если надо… Как поживаешь, Глаша? Что-то ты уж очень бледна. Болеешь?

– Немного, – прошептала Глаша.

– Что-то с голосом? Простыла?

– Небольшая травма, – ответила Женя за Глашу.

– Может быть, перекусите? – не отставала мать.

Глаша отрицательно мотнула головой и взглянула на Женю.

– Она будет в моей комнате.

Женя уложила Глашу на свою кровать, сама устроилась на раскладушке.

– Тяжело мне говорить, – прошептала Кавалерова, – но хочу спросить: для чего ты все это затеяла? По долгу службы?

– Глупая! – засмеялась Женя. – Спи! – Она разделась, потушила свет, улеглась на раскладушку.

– Иди сюда, – услышала она шепот Глаши. Поднялась, перелезла на свою кровать, устроилась рядом.